Видя, что дело затягивается, встревоженная Катя, вызвав срочно бабушку из Змиева, съездила на один день в город Сталино, столицу индустриального Донбасса. Там теперь, после переноса столицы Украины из Харькова в Киев, работал чуть ли не самым главным начальником по партийной линии брат Петра Степановича Василий Степанович. Катя каким-то образом добралась до Шуры, Шура поговорила с мужем, а он – мы не знаем с кем, но только Мыколу Свиридова вызвали к вышестоящему начальнику товарищу Подгаре и сказали ему, что, вероятно, предъявленные Петру Степановичу обвинения сильно преувеличены, и никакого хода этому делу давать не надо.
Вечером пришел Мыкола домой и говорит Горпине Прокофьевне:
– Выпустили твоего Петра Степановича, пусть больше не попадается.
В самом деле, и месяца не просидел, выпустили, отобрав подписку о невыезде. Петр Степанович даже обиделся немного. То такая строгость, а то вдруг, – иди домой… Где здесь логика? Если его забрали в камеру из-за опасения, что он мог убежать, так он не собирался. Пока он сидел в камере, он вообще рассудил, что 90 % арестованных и подозреваемых в преступлениях не думают о побеге, только 10 %, возможно, думают и всего 1 % разбежался бы, если бы мог. Зачем же тогда арестовывать? А какая запись у него теперь прибавится в послужном списке? Он собирался еще лет двадцать пять служить, а у него уже сейчас не трудовая книжка, а волчий билет. Через несколько дней приходит бумага:
Постановление
1936, ноября 19 дня я, п/о уполном. Задонецкого Р/О НКВД, мл. лейтенант госбезопасности Свиридов, рассмотрев следственный материал по обвин. быв. агронома Задонецкого сах. завода К. Петра Степановича 1896 года, нашел, что первичные материалы дирекции завода и предварительное расследование являются преувеличенными, не соответствуют действительности и что при вторичном опросе свидетелей и производстве очной ставки свидетели опровергают свои предыдущие показания и что для привлечения гр. К. Петра Степановича к судебной ответственности материалов недостаточно, а по сему
Постановил
Следственный материал на гр. К. Петра Степановича производством прекратить, подписку о невыезде аннулировать.
П/о уполномоченный
Мл. лейтенант Свиридов
Утверждаю Нач. р/о НКВД
Ст. лейтенант госбез. Подгара
Печать
Вот что значит родиться в рубашке!
Запись в трудовой книжке теперь будет изменена, но когда Петр Степанович смотрит внимательно в зеркало, то видит новые неприятные перемены: на щеках вылазит значительно больше седины, чем было еще совсем недавно; под глазами оттопыриваются мешки причудливого буро-сине-бледного цвета, а если отвести пальцами мешок, а потом отпустить, то складочка долго не расправляется. И много других неприятностей открывает на своем лице Петр Степанович, помимо описанных. А вне зеркала он чувствует себя еще хуже: печет изжога, в правом боку колики – и там, где легкие, и там, где печень. Сердце ноет, и чувствуются явные перебои; в суставах ног как будто бы черви копошатся, поясница побаливает, – видать, почки не в порядке.
