Он не ошибся, и как-то все у них хорошо пошло, он даже не ожидал, считая себя уже почти стариком. А оказалось, что нет…
Петр Степанович и Любовь Петровна сначала жили, не расписываясь, но потом, ближе к концу войны, решили, что, пожалуй, большого смысла в этом нет, лучше узаконить отношения. Весной сорок пятого года они расписались и даже отметили это событие небольшой вечеринкой.
Особой свадьбы, конечно, не было, как, впрочем, ее не было и когда они поженились с Катей. А про пышную свадьбу Жгутика Петр Степанович давно уже забыл, как забыл о многом из той, прежней жизни, отрезанной от нынешней непонятной зыбкой чертой. Но все же событие отметили, пришли из знакомых два агронома – сослуживцы Петра Степановича, двоюродный брат Любови Петровны Виктор с женой. Сварили картошку, кильку соленую получили накануне по карточкам, капуста квашеная с зимы оставалась. Буханку хлеба Петр Степанович на базаре купил. Развели немного спирта, выпили за скорый конец войны – ждали со дня на день, тут уже сомневаться не приходилось, – побалакали. Двоюродный брат после продолжительных и упорных боев под Киевом остался без правой руки, так не погиб же! Он давно уже вернулся с фронта и научился все делать левой рукой, почти как правой, за столом даже и незаметно было, что он однорукий. Зато все знали, что он хорошо пел, отсутствие руки этому не мешало, и когда выпили еще по одной, Любовь Петровна попросила его:
– Заспівай, Вітя!
Все замолчали, и он тоже немного помолчал, а потом, как-то выпрямившись на стуле и плотнее опершись на его спинку, запел:
Ой з-за гори кам'яної
Ой з-за гори кам'яної
Голуби літають,
Не зазнала розкошоньки,
Вже літа минають…
Запрягайте, хлопці, коні
Коні воронiї,
Та й поїдем доганяти
Літа молодiї.
Догонили, наздогнали
На кам'яновім мості,
Ой верніться, літа мої,
До мене хоч в гості!
Не вернемось, не вернемось,
Немає до кого,
Не вміла нас шанувати,
Як здоров'я свого.
Ой верніться, ой верніться,
Літа молодії,
Буду я вас шанувати,
Літа золотії…
Хорошо пел Виктор, а кто о чем думал, пока он пел, мы не знаем. Любовь Петровна, например, плакала, да и Петра Степановича, видно, подпирали слезы, но он сдержался.
В Куйбышеве среднего сына Петра Степановича определили на завод, привели к рабочему-фрезеровщику и сказали ему: «Это твоя смена». Через неделю парень уже работал самостоятельно, толковый оказался. Получал рабочий паёк, дали ему и место в общежитии – живи и живи. Может, он бы и задержался в этом Куйбышеве, но тут нежданно-негаданно вернулся отец из заключения и стал его разыскивать. У среднего сына Петра Степановича снова появилось что-то вроде дома, и он стал тосковать по отцу, по братьям, по Задонецку Волга тоже, конечно, хорошая река, но до Донца ей далеко. Он так и написал отцу: хочу вернуться домой.
