Так что все – люди, – заключала свой международный обзор Любовь Петровна, – я думаю, даже негры не слишком от нас отличаются.
Петр Степанович не рискнул признаться, что никогда не видел живого негра, но и он, конечно, не сомневался, что негры – такие же люди, как и мы, и что когда-нибудь и негр сможет занять пост председателя Всемирного правительства.
Само собой, Петр Степанович не раз все обдумал, прежде чем прямо сказать в один из таких вечеров.
– Любовь Петровна, вы остались одна, и я овдовел. Давайте соединим наши жизни.
Но если вдуматься, так все само к тому и шло. Младший сын и без того признавал Любовь Петровну за мать, даже называл ее «мама Люба», и она уже привыкла к нему, как к сыну. Петр Степанович хоть и был старше нее, но всего на десять лет, сверстников же Любови Петровны после войны, сами понимаете, было не густо. А после пронесшегося надо всеми урагана, после всевозможных потерь и разорений, следы которых видны были и в личной жизни, всем хотелось почувствовать какую-то опору. Петр Степанович, со своей стороны, как-то лучше рассмотрел Любовь Петровну и убедился, что может на ней жениться. Правда, она была медицинским работником, а в молодости у Петра Степановича было предубеждение к таким женщинам. Ее поцелуешь в приливе хороших чувств, а она столкнется с вашими зубами, и в голове у нее сразу: «у человека тридцать два зуба: восемь резцов, четыре клыка и двадцать зубов коренных». Однажды в те поры он объяснял одной молодой особе, почему для любви вредны медицинские знания:
– Я вот вас люблю, способен вами восхищаться, сравнивать вас с Венерой себя могу считать Демоном, но тут же – рядом – нарастают мысли, отравляющие всю поэзию, весь романтизм! Вы красавица, а рядом анатомия и физиология: я вижу ваш скелет, кишечник, голову в разрезе и ваши мозги с серым и белым веществом…
Помнится, эти объяснения вызвали неоднозначную реакцию. Венера и красавица были восприняты с плюсом, но кишечник и особенно скелет так смутили бедную девушку, что ухаживание за нею пришлось прервать.
Теперь таких запросов, как в молодости, когда Петр Степанович измерял проценты любви, у него уже не было, но все-таки он и сейчас все взвесил и пришел к положительным выводам. А будучи человеком наблюдательным, он, по некоторым признакам, предположил, что и Любовь Петровна будет не против его предложения. Окончательное решение Петр Степанович принял в бане, когда, освободившись от одежды и оставшись наедине со своим мужским естеством и окатив себя водой из шайки, он ощутил в себе прилив сил, которых, как ему казалось, у него уже почти не осталось.
