– Согласен, – уверенно произнес Уолтер.
– И однако же мне вы все рассказали, Уолтер.
– Я нуждался в контексте, Фрэнк. Думаю, для этого и существуют друзья.
И Уолтер, словно подводя итог разговору, поболтал в своем стаканчике лед.
– Не знаю, – ответил я.
– Мне кажется, женщины относятся к подобным делам с куда как большей легкостью, – сказал Уолтер.
– Никогда об этом не думал.
– По-моему, Фрэнк, женщины сплошь и рядом спят одна с другой и не поднимают из-за этого никакого шума. Та же Иоланда спала, уверен. В конечном счете они лучше нас понимают, что такое дружба.
– По-вашему, вы и тот малый, не знаю, как его зовут, – друзья?
– Наверное, нет, Фрэнк. Нет. В отличие от нас с вами. Могу сказать, что сейчас, вот в эту минуту, у меня нет на свете лучшего друга.
– Что же, Уолтер, это хорошо. Вам стало легче?
Он постучал себя средним пальцем между глаз, по переносице, глубоко вздохнул.
– Нет-нет. Нет, не стало. По правде говоря, думаю, что никогда и не станет. И не думаю, что рассказал вам все в надежде на какое-то облегчение. Я уже говорил, ваша реакция мне не нужна. Мне просто не хотелось хранить это в тайне. Не люблю тайн.
– Ладно, и что вы чувствуете теперь?
– Относительно чего? – Уолтер смерил меня каким-то странным взглядом.
– Относительно того, что переспали с мужчиной. О чем же еще мы говорим?
Я глянул вдоль длинной стойки бара. Один из рыбаков сидел несколько в стороне от товарищей, наблюдавших за игрой «Янкиз», которую показывали по телевизору, подвешенному над кассовым аппаратом, и вглядывался в нас. Вид у него был пьяноватый, вряд ли рыбак этот слышал нас, хотя ниоткуда не следовало, что он не мог случайно различить несколько наших фраз.
– Или насчет того, что открылись мне. Не знаю, – перейдя почти на шепот, сказал я. – Того либо другого.
– Вы когда-нибудь жили в бедности, Фрэнк? – Уолтер тоже посмотрел на рыбака и снова повернулся ко мне.
– Нет. В настоящей не жил.
– Я тоже. Вернее, и я. Не жил. Но теперь именно так себя и чувствую. Как будто вдруг обнищал. Дело не в том, что я чего-то хочу. Не в том даже, что лишился чего-то. Мне просто плохо, хотя сводить счеты с жизнью я, скорее всего, не стану.
– Вы думаете, что к этому бедность и сводится? К чувству, что тебе плохо?
– Может быть, – ответил Уолтер. – Во всяком случае, такова моя версия. У вас есть другая, получше?
– Нет. Вообще-то нет. Сойдет и эта.
– Быть может, всем нам следует обеднеть, Фрэнк. Хотя бы разок. Чтобы заработать право на жизнь.
