Ошарашенный Ярин стоял, не зная, что делать.
– Но это же был просто… – начал Ярин, но сразу же замолчал. Учитывая историю этого особняка, у Орейлии, разумеется, было особенное отношение к являющимся во сне прародительницам. Помолчав, он сказал:
– Хорошо, я уйду.
– Ты… ты уйдешь? Прости меня, я не хотела тебя выгонять, но она…
– Я уйду, обещаю тебе.
Орейлия продолжала плакать. Ярин сходил в ванную и принес ей ковш холодной воды и полотенце. Умывшись, она вытерла лицо, и, кажется, немного успокоилась.
– Ты знаешь, куда я могу отправится? – спросил Ярин через какое-то время.
– Куда? В Назимку, конечно, – отозвалась Орейлия, – в Академию. Лето только началось, они как раз учеников набирают. Я все равно собиралась послать тебя туда рано или поздно. У тебя большие способности, незачем тебе тут прозябать… Конечно, я думала, что это произойдет через год-два, но… – в глазах женщины мелькнул ужас, когда она вновь вспомнила о своем сне. Орейлия потрясла головой, – хорошо, конечно, отправишься утром, после завтрака. Что бы ни должно было произойти, вряд ли это случится завтра утром. Иначе матушка бы явилась ко мне заранее, – усмехнулась Орейлия, и, казалось, на этот раз она к ней окончательно вернулся ее острый, слегка язвительный ум, – она была весьма пунктуальна, знаешь ли.
Успокоившись, Орейлия ушла в свою комнату. Ярин так и не смог как следует поспать в эту ночь: всю ночь ему снились древние старухи в белых ночных рубашках, то и дело вспыхивающие, будто маслом облитые, и выгонявшие его в лес угрозами о страшных карах, и каждый раз он просыпался от испуга. Уходить ему не хотелось, тем более вот так, ни с того ни с сего, но, с другой стороны, он хорошо понимал, что не сможет так же, как Орейлия, прожить всю жизнь в лесной избушке. В мире было столько интересного, и узнавать обо всем из книг полувековой давности было как-то неправильно. Тем не менее, он не любил спешить, особенно из-за являющихся во сне призраков. Поэтому утром, когда Ярин, умывшись и одевшись, заходил в зал для завтрака, он еще надеялся, что Орейлия передумает. Эти надежды рассеялись, когда он увидел перед столом собранный ему в дорогу рюкзак.
Завтрак прошел почти без слов. Ярин достаточно разбирался в картах, чтобы понимать, куда ему нужно идти – по ручью до Сталки, а оттуда поездом на Назимку. Ярин поинтересовался, как Орейлия справится без него с хозяйством, но та только привычно отмахнулась от него:
– Как, как… Жила же я до твоего появления, и еще проживу – это лето точно, а там – посмотрим. Когда совсем состарюсь, Алехей перевезет меня к себе. Отправь, кстати, письма по дороге.
