Я завидую Косте. Правда, я тоже кое-что делаю по поручению Полевого, но все это пустяки. (Ведь Костя — боец!) И у меня уже созрел план: я также буду воевать с фашистами. Я и без очков отлично найду знакомые дороги, по которым движутся войска противника. Я верну фашистам их собственные мины.
Стало веселее. В землянке тикают ходики. (Людмила Антоновна не забывает подтягивать гирю по утрам.) Я сказал: тикают ходики. Почему-то все думают, что маятник говорит: тик-так, тик-так… Но я явственно слышу: «Пой-дем, пой-дем…» Звонко, настойчиво зовет меня маятник, думая, что он сам идет.
Подобно кроту, я выползаю из землянки. Далеко, между стволами деревьев, полыхает солнце.
Наступает вечер. Земля неумолимо оборачивается вокруг своей оси, уводя нас от солнца. Да, мы уходим от солнца, а люди все еще по привычке говорят: «Солнце садится».
Лесная тишь затыкает мне уши. Я глохну. И вдруг слышится колокольчик. Я вздрагиваю: школьный звонок? Мне становится смешно, и я сам себе говорю: «Поднимайся, бездельник, перемена кончилась, иди на урок».
Я возвращаюсь в землянку и начинаю изучать трофейные мины.
Вот снова осень пришла, а мы живем по-прежнему.
Полевой редко наведывается к семье. Он перебрался со своим отрядом подальше от нашего леса, где скрывается много людей, не успевших или не пожелавших уехать. Я понимаю его. Он боится, как бы фашисты не окружили лес, как они делают это в других районах. Ведь в нашем лесу, кроме людей, находится партизанская база.
В селе разбойничают не только гитлеровцы, но и кое-кто из наших односельчан. Некоторые из них добровольно поступили на службу к врагу.
Гитлеровцы все время вербовали людей для отправки в Германию. Желающих было слишком мало, и они всячески заманивали молодежь в клуб. Они демонстрировали свои фильмы. — Но в кино ходили только они сами и «добровольцы». Озлобленные фашисты стали устраивать облавы, ловить людей на улицах, вытаскивать из домов и погружать, как скот, в товарные вагоны.
Порой партизанам удается отбить группу обреченных людей. Тогда начинаются пожары и расстрелы. К нам в лес прибегают совсем обезумевшие люди.
А Костя часто бывает в Сороках. Он уже мало говорит о Полевом. Он стал политиком. Каждый раз он приносит из села какие-то новые для меня мысли. Однажды он даже пытался оправдать поступки «добровольцев». Что, мол, делать крестьянам, если Советская власть бросила их? Целый год страной управляют немцы… Я так накинулся на него, что он не выдержал и выбежал из землянки. Потом Костя вернулся, посмотрел на меня с лукавой улыбкой. Оказывается, он меня разыграл. Он сам ненавидит «добровольцев». Да и как их не ненавидеть, если они ограбили его дом, присвоив лучшие вещи?
