Группа розыска под командованием Ларса Гординга была разделена на две подгруппы: одну для внутреннего, другую для внешнего розыска. Под внешним розыском понимают обычно все то, что происходит за пределами дома полиции — допросы, отыскивание следов и так далее. А под внутренним розыском имеется в виду не менее важная работа — просмотр и анализ карточек известных преступников, но прежде всего, пожалуй, «центральное бюро „типсов”»[1]. Такой центр по обработке поступающих от населения сообщений является для полиции одновременно важным подспорьем при розыске преступников и настоящим проклятием. Множество сложнейших расследований было доведено до благополучного конца именно благодаря таким «типсам», то есть предположениям, поступившим от частных лиц. В то же время в такой центр поступает громадное количество совершенно бесполезных и даже бессмысленных предложений. Но проверять, насколько возможно, приходилось все до единого, потому что одно из них могло навести полицию на верный след.
Поэтому проверка всех этих сомнительных и недостоверных «типсов» считалась скучной, но необходимой работой. Хотя некоторые из них были настолько нелепы и несуразны, что их сразу же можно было бы сбросить со счета. Как, например, утверждение Улльсона о том, что взрывальщик вычерчивает на карте квадраты.
Берндта Фаландера назначили в бюро по приему «типсов» против его воли. Но людей не хватало, полиция нуждалась в подкреплении, а Фаландер был в это утро свободен. Поэтому он сидел у телефона и отвечал.
— Полиция. Отдел розыска.
В трубке послышался тягучий мужской голос:
— Это вы занимаетесь розыском взрывальщика?
— Так точно.
— У меня есть для вас «типс».
— Я вас слушаю.
— Но сначала я хочу сказать одну вещь.
— Да?
— Я хочу сказать, что не принадлежу ни к той, ни к другой стороне.
— Какую сторону вы имеете в виду?
— Ни к той, ни к другой стороне.
— Какая эта та и другая сторона?
— Я совершенно нейтрален. Я не хочу быть ни в чем замешан.
— Конечно.
— И не хочу называть своего имени.
— Понятно.
— Но я хочу, чтобы все эти взрывы наконец прекратились. Дальше так продолжаться не может в такой мирной стране, как Швеция. Я только высказываю свое мнение, хотя и являюсь совершенно нейтральным.
— Я понимаю.
— И поэтому хочу предложить вам свой «типс».
— Да, пожалуйста.
— Так вот что. Вы обратили внимание, что в тех домах, в которых произошли взрывы динамита, проживает довольно много иностранцев?
— Нет, я на это не обратил внимания.
