– Между прочим, сейчас ржал ты, – я стукнула его кулаком в плечо, а потом обхватила его и подняла голову, чтобы поцеловать, – Когда ты говоришь на французском, я готова простить тебе все. Даже то, что ты козел.
Саша фыркнул, но ответил на мой поцелуй. Потом он прищурился и прижал меня к матрасу, подняв мои руки над головой.
– Иногда мне хочется тебя отшлепать за твой мерзкий язык.
– Ты же не поклонник… – начала я, пытаясь вырваться из цепкой хватки.
– Нет, но вот именно тебя мне хочется связать и отшлепать, – смачно повторил он, устраиваясь у меня между ног поудобнее.
– Даже не вздумай, я не по этой части, – фыркнула я, обхватывая его ногами.
– Я знаю.
– Это так странно, – прошептала я, когда он снова проложил дорожку из влажных поцелуев от моей шеи до ключицы.
Босс поднял голову и нахмурился:
– Что странно?
– Мы.
– Почему ты считаешь нас странными? – спросил он, отпустив мои руки.
Я обхватила ладонями его плечи. Проведя пальцем по шраму от неудачной татуировки, который красовался у него на правом плече, я заглянула ему в глаза и честно ответила:
– Мне казалось, что у нас ничего не может быть кроме секса. Я думала, что мы слишком разные.
– А теперь? – его голова наклонилась, и он поцеловал меня под ухом.
– А теперь, – я вздохнула, – Я не знаю. Расскажи о своих родителях.
Саша посмотрел мне в глаза и сел на кровати, вытянув ноги вдоль моего тела. Он прикрылся одеялом, а я повернула голову и посмотрела на его пятку, лежащую рядом с моим лицом.
– Отца я никогда не знал, а мама… Ну, она была чем–то похожа на тебя, – наконец–то сказал он, положив руки мне на колени.
Я приподнялась на локтях, и села напротив него, согнув ноги. Его ладони переместились мне на бедра, и он начал медленно их поглаживать, а потом сжал и придвинул меня к себе.
– Чем? – спросила я, уткнувшись носом ему в подбородок.
Он слегка улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать меня.
– Она была живая. Веселая, жизнерадостная. Мама любила жизнь, любила свое дело и, как бы это ни было парадоксально, – Саша глубоко вздохнул, и отвел прядь волос с моего лица, – Она любила меня.
– Почему ты считаешь это парадоксальным? – спросила я, устраивая голову у него на плече.
– Я внешне похож на своего отца. Он бросил ее, когда узнал о беременности. Она осталась одна в чужой стране, без помощи, без друзей и родственников, – он провел ладонью по моему позвоночнику, и я зажмурилась от удовольствия, – Я часто думаю о том, что, наверное, ей было больно смотреть на меня и видеть его перед собой.
