Я направился к лестнице и вдруг услышал шаги: кто-то поднимался по ней мне навстречу. Это мог быть Хозяин, и я вовсе не хотел, чтобы он увидел меня здесь. Ближе всех была дверь с надписью «Блатной», я толкнул ее, и она подалась. Что там, за ней? Если уж Доктор позволяет себе цветастые оргии, то этот, наверное… Но шаги приближались, и выхода у меня, не было. Я открыл дверь и вошел.
Сразу за порогом начинался светлый от берез лес, сквозь листву проглядывало яркое голубое небо. Дверь бесследно исчезла, едва я закрыл ее за собой, прямо под ногами начиналась тропинка, ведущая куда-то вдаль. Меня удивило не отсутствие комнаты – с этим я, оказывается, успел освоиться, но та умиротворенная тишина и покой, которых никак нельзя было ожидать здесь.
Я отправился вперед по тропинке. Через какую-нибудь сотню шагов за деревьями блеснула река. С берега тянуло дымком, там у костра сидели два человека и о чем-то весело беседовали. В одном из них я узнал Блатного. Подойдя поближе, я, увидел еще троих: один сидел с удочкой у воды, а двое – парень с девушкой – прогуливались вдоль берега.
Блатной, заметив меня, нисколько не удивился.
– А, Пациент! – сказал он, пошевеливая палочкой дрова под кипящим котелком. – Садись, сейчас уха будет. Да вот, знакомься, кореш мой, Петюха.
Я представился и сел у костра. Петюха молча улыбался, подхватил лежащее возле него удилище и направился к реке. Блатной долго смотрел ему вслед потом повернулся ко мне и вздохнул:
– Из нашей деревни он. На севере замерз…
Я очумело поглядел на Блатного. Черт! Опять забыл, где нахожусь. Ну конечно, откуда тут взяться настоящим людям? Привидения…
– А остальные? – спросил я. – Они как, тоже?..
– Что тоже? – поморщился Блатной. – Вон на берегу – это Толька Шмаков. Сгорел он. Прям в своем дому, по пьянке. Лет пять уж… А тот, что с Натальей прохаживается, это Коська, сосед мой бывший.
– Он жив?
Блатной помолчал.
– Зарезали его. Из-за нее, как раз, из-за Натальи… А знаешь, кто зарезал?
Я посмотрел в его усталые водянистые глаза.
– Здесь и встречаемся, – продолжал он, – только ты при них молчи, понял? Живые они…
– А девушка? – спросил я.
Блатной глядел на огонь.
– Чего ей сделается? Баба. Да уж теперь и не такая она совсем… Эх, кореша мои! Мы с одной деревни все были… Ты Хозяину не говори, он их знает; еще скалиться будет…
– Как это – знает?
– Ну, знал раньше. Он тоже наш, быстровский. Только не любили его там…
– За то что алкоголик?
– Да нет, кого там. Один он, что ли? Ну, стыдили, конечно, посмеивались. А он в ответ – погодите, мол, гады, попляшете скоро, посмотрим, кто шибче засмеется… Злоба у него на всех. Я так думаю, он не успокоится, пока не разнесет Быстровку по камушку. А там и за город примется, тоже не угодили ему что-то…
