Еще одна статья о работе Любимова написана Жюрайтисом и опубликована в «Литературной газете». Она написана в абсолютно непозволительном тоне. Так мог писать либо истеричный, либо сильно выпивший человек. Он пишет: «Чудовищная акция!..» — хотя не мог знакомиться с партитурами, потому что их еще нет. Постановка еще не началась, люди еще не приступили к работе — а он уже выступает против. Кстати, любой интерпретатор, начиная с Моцарта, занимался тем, что интерпретировал классические произведения. Сам Жюрайтис дирижировал балетом «Иван Грозный». А такого балета у Прокофьева нет. Есть музыка к фильму «Иван Грозный», туда добавлено несколько кусков, и сделана оркестровка. И идет прекрасно в Большом театре.
А Бизе — Щедрин! А «Анна Каренина»! Давайте восстанем: «Не троньте «Анну Каренину» Толстого! Не имеете права! Руки прочь!»
Кстати, Жюрайтис просто безграмотный человек. Он называет «Пиковую даму» «поэмой». Надо объявлять всесоюзный розыск поэмы «Пиковая дама». Такой поэмы нет. Есть повесть «Пиковая дама».
Жюрайтис пишет: «Теплыми флорентийскими ночами Чайковский плакал над десятками страниц партитуры…» — Десятки страниц партитуры — все равно, что строка в книге, так это мало. А ночи во Флоренции были совсем не теплыми, потому что в одиннадцати письмах из четырнадцати Чайковский жаловался на холод этих ночей. Естественно, по поводу статьи Жюрайтиса написан ответ.
Шнитке — прекраснейший композитор, известный и уважаемый во всем мире человек. А Жюрайтис о нем пишет: «Композиторишка-авангардист…» И откуда он эти слова взял?! Может быть, из времен сорокалетней давности?!
Любимов и Шнитке написали письмо, где очень четко и точно ответили на статью. А как будут развиваться события с постановкой «Пиковой дамы», я не знаю.
Наша трактовка «Преступления и наказания» Достоевского — это совсем новая концепция. Вернее, это концепция Достоевского, но так у нас это произведение не ставили.
Неверно многими понимается образ Раскольникова. Особенно в школе. От некоторых школьных сочинений просто дрожь пробирает. Например тема: «Раскольников — герой нашего времени». Так многие учителя преподают, что Раскольникова заела среда, а сам он — хороший очень. А одно школьное сочинение заканчивалось так: «Правильно сделал Раскольников, что убил старуху. Жаль, что попался».
И я до определенного момента жалел Раскольникова. А Достоевский такого эффекта не хотел. Он все время подчеркивал надменность Раскольникова в общении с людьми. Раскольникова не любили студенты и сокурсники. Каторжники побили его за то, что он не хотел молиться. Какие-то странные вещи, мимо которых обычно проходили.
