– До сих пор Рожер соблюдал все заключенные между нами договоренности, – задумчиво проговорил Бузург-Умид.
– Ситуация изменилась, – напомнил Андроник. – Раньше у нас был общий враг, султан Мухаммад, но после его смерти турки утратили былое единство. Рожер Анжерский решил воспользоваться благоприятным моментом. Тем более что иного выхода у него нет.
– Почему?
– У благородного Рожера появился соперник – сын Боэмунда Тарентского. Мальчишка еще мал и глуп, но у него есть преданные сторонники. Междоусобица среди франков пойдет нам на пользу.
– А ты уверен, что она вспыхнет? – прищурился на расторопного даиса Бузург-Умид.
– Во всяком случае, я сделаю все, что в моих силах, дабы испортить настроение нынешнему правителю Антиохии. И очень рассчитываю, что новый эмир Халеба Ильгази не будет сидеть, сложа руки.
– И в результате мы получим вместо дружески расположенного к нам нурмана грозного сельджука у себя под боком.
– Не думаю, что Ильгази удастся одолеть Рожера, но пустить крестоносцам кровь он сможет. К тому же эмир Мардина горький пьяница. Рано или поздно, Аллах покарает его за этот порок. А если ты, почтенный Бузург-Умид сумеешь заручиться поддержкой багдадского халифа, то мы сможем прибрать к рукам не только Халеб, но и Мардин.
– С какой же стати халиф суннитов станет поддерживать ассасинов?
– Арабы спят и видят, как бы им избавиться от турецкого владычества, они пойдут на любой союз только бы скинуть чужое ярмо со своей шеи. Бек Омар, ныне очень близкий к халифу человек, намекает в письме ко мне на такую возможность. Если мы сумеем избавиться от Сельджукидов, почтенный Бузург-Умид, это приведет к возрождению не только Ирака, но и Персии. А это подвиг, достойный истинного Махди.
– Ты уверен, почтенный Андроник, что нам хватит сил для столь великого деяния?
– Мы не можем сидеть, сложа руки, кади. Правителем Востока станет тот, кто сумеет освободить наши земли от пришельцев, как сельджуков, так и франков.
– Хорошо, даис, меня ты убедил. Остается убедить шейха Гассана. Но это уже не твоя забота.
Получив письмо от короля Болдуина Иерусалимского, привезенное сенешалем Роланом де Бове, Рожер Анжерский пришел в ярость. Санлису и Ле Гуину пришлось затратить немало усилий, чтобы удержать взбешенного графа в рамках приличий. Ссориться с королем и его влиятельным посланцем в любом случае не стоило. Тем более что Болдуин де Бурк ничего от правителя Антиохии не требовал, он лишь в мягкой форме советовал ему уладить возникший конфликт и не доводить дело до кровопролития.
