Немного повеселев, зашла в свои покои. Здесь царил полный кавардак. Носились служанки, собирая чемоданы, перебирая наряды и разные зелья, без которых не может жить ни одна уважающая себя женщина.
Зачем‑то заглянула кухарка, зычным голосом позвала одну из девушек, а потом, что‑то сказав ей, удалилась в сопровождении обиженно сопящей жертвы.
Понаблюдав несколько минут за хаосом во главе которого, как всегда, стояла Софи, я, недолго думая, окунулась в суматоху. Перехватила книги, которые пыталась упаковать Адель, отказалась брать розовое платье и в тон к нему чулочки. Его мне подарили на первый бал, и сейчас платье весело в шкафу больше как приятное воспоминание, чем предмет одежды.
То и дело кто‑то подскакивал ко мне, спрашивая, что нужно, а что лучше оставить, так что к вечеру, напоминая себе, выдохшуюся после долгой охоты гончую, спустилась в столовую. Длинная шеренга чемоданов, памятником проделанной работе, стояла в холле, ожидая погрузки в карету.
Вроде все предусмотрела. Или стоит еще то, зеленое платье взять? — Э–э-это что?
Оказывается, рядом с моими пожитками стоял отец, тоскливо разглядывая приготовленные к путешествию вещи.
— Мои вещи.
Какие могут быть сомнения?
— И как ты их собралась везти?
— Как обычно. На карете. — Пожала плечами — А что?
— Да так, ничего…Только в Призрачной академии не приветствуется роскошь. И студентов твоего курса приучают обходиться только необходимым минимумом.
С удивлением посмотрела на родителя. Что за странные новости? Элитное учебное заведение и аскетизм в моей голове не вязались.
Карету мне не дали. Правда, эту новость приберегли до следующего утра, чтобы не портить ужин. А жаль. Оказывается, в академии не принято иметь много вещей. Все что необходимо предоставляется попечительским советом. Остальное — ненужные излишества.
Не хотели давать и Софи в качестве сопровождающей. Но тут уж я уперлась, что называется рогом в землю, и отцу пришлось сдаться. Кто будет мне гладить, стирать? Кто накормит, напоит? Кто поможет одеться?
Я благородная девица или как? Мне по статусу не положено ничего самой делать.
Скрепя сердцем оставила почти все чемоданы, загрузилась на свою красавицу — Снежинку и в окружении пятнадцати бравых воинов и одной трусливой, но незаменимой служанки отправилась выгоняться из академии. А что? Я не просила звания единственной наследницы. Согласна, если еще пара–троечка будет у папаши под рукой. В конце концов, он мужчина молодой, а с маминой смерти уже достаточно времени прошло.
