— Эй, глядите, да ведь это отец Каморра! — воскликнул Бен-Саиб, который был еще немного под хмельком от выпитого шампанского.
И он указал на статуэтку тощего монаха, который сидел в размышлении за столом и, подперев голову рукой, что-то писал, видимо, проповедь. На столе даже лампа стояла, чтобы ему было светлей.
Забавный контраст всех развеселил.
Отец Каморра, уже забывший о Паулите, понял издевку и в свою очередь задал вопрос:
— А на кого похожа вон та фигурка? Ну-ка Бен-Саиб! — и громко захохотал.
Фигурка представляла сгорбленную, косматую старушонку, которая сидела на земле, подобно индейским идолам, и гладила белье. Утюг был как настоящий: медный, угли — из блесток, а дым — из клочьев грязной, скрученной жгутом ваты.
— А что, Бен-Саиб, ведь не дурак тот, кто это придумал? — сказал отец Каморра.
— Не понимаю, что здесь остроумного! — поморщился журналист.
— Да как же! Разве вы не видите надписи: «Филиппинская пресса»? Ведь то, чем старуха гладит, называют здесь «пресса»!
Все рассмеялись, даже сам Бен-Саиб.
Рядом со старухой два гвардейца с надписью «Гражданские» вели мужчину, у которого руки были скручены толстой веревкой, а лицо прикрыто шляпой; надпись на нем гласила «Край Абакá», и похоже было, что его ведут на расстрел.
Многим из наших знакомых выставка не понравилась.
Они рассуждали о законах искусства, требовали пропорций, кто-то заметил, что высота одной статуэтки не равна семи головам, а ее лицу не хватает одного носа — так как в нем всего три носа. Это привело в недоумение отца Каморру, который не мог взять в толк, почему статуэтке надо иметь четыре носа и семь голов. Другой находил, что фигурки слишком мускулисты, что индейцы такими не бывают. Третий сомневался, скульптура ли это или просто столярные изделия. Каждый вонзал свою критическую шпильку, и отец Каморра, не отставая от других, высказал пожелание, чтобы у каждой куклы было по меньшей мере тридцать ног. Если другие требуют носов, почему бы ему не потребовать икр? Разгорелся спор, есть ли у индейцев способности к скульптуре и разумно ли поощрять их упражнения в этом искусстве. Тогда дон Кустодио решительно заявил, что способности-то у индейцев есть, но им следовало бы изображать только святых, и тем примирил спорщиков.
— Взгляните-ка на того китайца, — заметил Бен-Саиб, который в тот вечер был в ударе, — точь-в-точь наш Кирога, а присмотришься, похож на отца Ирене.
— А вон тот полуиндеец-полуангличанин, ведь правда, смахивает на Симоуна?
