— Простите? — Стивенсон несколько опешил, но сердце сжалось от предчувствия чего-то важного.
— Вы писатель, верно? — сделал меткое предположение старик. — Сюда любит заглядывать ваша братия. Если шотландский писатель, то непременно зайдет к старушке Ванни. Сэр Вальтер, бывало, тоже сюда захаживал, к мисс Ванадис. Все пил ее вересковый мед да нахваливал. Я ему как-то говорю — Айвенго-то ваш — русский, дед его помог Харальду Суровому норвежское королевство взять, правой, можно сказать, рукой был. Почему не написал про славянские корни?
— Что? Русские? — случайно зашедший за книжкой посетитель обалдел от крутости темы. Роман «Айвенго» был написан сэром Вальтером Скоттом шестьдесят лет тому назад и стал супербестселлером. Он допускал, что старик мог разговаривать с классиком мировой литературы и по совместительству земляком самого Стивенсона. Но вот национальная принадлежность Айвенго как-то ни у кого до сих пор не вызывала особых вопросов.
— Что вас так удивляет, сэр? Маргарита Святая, королева Шотландии, та, кто все главные храмы на нашей земле построила, — тоже русская, сэр.
Стивенсон легко закашлялся от попавшего в горло куска твердого, трудно усваиваемого легкими воздуха. Старик сумел его серьезно озадачить.
— Мисс Ваннадис пошла за вересковым медом, так?! — сделал риторический вопрос всезнающий старик. — Вот вам правдивая легенда об этом напитке, сэр. Вы же, как древний скальд, слагаете стихи, верно?! Хватит гоняться за юбками! Сочините, наконец, что-нибудь стоящее.
И собеседник Стивенсона сунул ему в руку потрепанный журнал. Писатель посмотрел на обложку — это оказался «Ольстерский журнал археологии» двадцатилетней давности. Закладка из куска потемневшей от времени кожи раскрыла ему страницу на статье, где описывалась легенда о том, как в Ирландии после битвы у Клонтарфа, восемьсот лет назад, трое плененных викингов, отец и двое сыновей, предпочли погибнуть, но не выдать тайну приготовления «верескового меда».
— Битва при Клонтарфе, сэр, там люди лишились напитка бессмертия, своего «верескового меда». Сражались на вересковом поле с такой яростью, что потом тела в три слоя лежали — живой на мертвом и мертвый на живом, сэр! — разглагольствовал старик, пока Стивенсон просматривал статью.
Совершенно жуткая история, в «скандинавском стиле» — отметил писатель. Сюжет настолько его захватил, что когда он спустя некоторое время оторвался от чтения, старик буквально испарился. И колокольчик над дверями не звенел.
