- Да ни за что! - Светлана попятилась. - Смотри, какая она черная! Откуда я знаю, что там.
- Речка как речка. И не черная, а прозрачная. И в этой части совсем не глубокая. Я ее изучила, как собственное отражение.
- А это, случайно, не канализация?
- Совершенно случайно, нет, - со злым ехидством ответила Найт. - А то ведь какую только пакость вы на нас не спускаете и в каких количествах! Целые реки зловонных нечистот, ядовитых химических отходов и прочей дряни. Вы – цивилиза-ция, которой в природе быть не должно. Так говорит отец, и я с ним абсолютно согласна. Вы - миллиардноголовый монстр, пожирающий собственный дом - нашу планету. От вас один вред и беспокойство. Грохот, смрад, мусор. От вас пахнет смертью и опасностью.
Светлана ошарашенно уставилась на Найт. Сколько ненависти было в ее внезапной тираде, в ее агатовых глазах!
- Но вам уже не долго измываться над нами, - не унималась Найт. - Отец говорит, очень скоро сама Земля за все с вами расквитается... Ну чего пялишься? Я не Земля. Я тебе мстить не собираюсь. Да снимай же свои дурацкие босоножки!
И, не глядя больше в ее сторону, Найт скинула легкие плетеные сандалии и храбро вошла в подземную речку. Вода, едва достигнув ее колен, продемонстриро- вала свою абсолютную прозрачность. Светлане ничего не оставалось как последовать примеру Найт, хотя и не столь безоглядно. Больше из страха остаться одной по ту сторону реки. Она села на каменистый берег, спустила ноги в воду - под светом ее короны стало видно гладкое дно.
- Совсем не холодная! - удивилась Светлана. - А чистая-то какая!
- Наши реки грязными не бывают, - наставительно изрекла Найт. - Если, конечно, вы не вмешаетесь. Это очень вкусная питьевая вода. Можешь попробовать.
Светлане как раз хотелось пить и, зачерпнув полную пригоршню, она с удовольствием утолила жажду. Найт не обманула, вода была действительно наредкость вкусной, не в пример московской хлорированной мути, текущей из крана.
- Ну хватит, вылезай, - командовала Найт. - Нас ждет еще премиленькое местечко.
С трудом пробравшись по узкому, неровному проходу, такому низкому, что приходилось беречь корону и голову, Светлана неожиданно очутилась в сказочно прекрасном дворце, какой может разве что привидеться во сне. “Дворец” переливался всеми мыслимыми и немыслимыми цветами, от глубоких насыщенных тонов до нежнейших взаимопроникающих оттенков. С уходящих в недосягаемую высь сводов тяжело и монументально свешивались гигантские, причудливо переплетенные каменные гирлянды, “люстры”, подвески, собранные в складки “занавесы”. А навстречу им с неровного бугристого пола тянулись бесформенные пни, конусы, колонны, напоминавшие огромные, оплывшие воском свечи.
