– Я ознакомился с вашей работой, – продолжил Жубер. – Она превосходна. Скорее всего, я напрасно беспокоюсь.
– Не волнуйтесь обо мне. Понимаете, меня действительно интересует судьба отца.
– Да-да, я понимаю. Прошу вас об одном – не превращайте это в навязчивую идею. А если захотите что-то обсудить, я всегда в вашем распоряжении.
– Благодарю вас, – сказал Макс. – Если честно, я не представляю, с чего начать поиски.
– Обратитесь в государственный архив Германии, – посоветовал Жубер, погасив трубку, набитую ароматным табаком. – Нацисты методично вели учет всем своим действиям, так что вам надо ознакомиться с документами в Кобленце.
Макс ошеломленно посмотрел на профессора.
– Удачи! – сказал Жубер и попрощался с Максом.
Итак, прежде всего следовало связаться с государственным архивом Германии. Макс прошел по булыжной мостовой к собору и отыскал неподалеку небольшое кафе, где подавали знаменитые эльзасские блюда. Макс часто сидел здесь, под сенью розоватых каменных стен древнего кафедрального собора, готовясь к экзаменам: здесь было тихо и спокойно, лучше, чем в университетской библиотеке, где приходилось отвлекаться на вопросы и приветствия однокурсников. Летом у собора собирались шумные толпы туристов, глазели на шедевр готической архитектуры и на старинные астрономические часы с движущимися фигурками.
В кафе Макс занял столик у окна. К нему подошла хорошенькая темноволосая официантка. Максимилиан узнал ее: парижанка Габриэль училась на одном с ним курсе.
– Ой, привет, а я и не знала, что ты вернулся из Лозанны! – воскликнула она.
– Уже давно, – ответил он, совсем забыв, что говорил с ней перед отъездом. О смерти Ильзы она не знала. – Просто не выходил никуда.
– Совсем заучился? – шутливо спросила она.
– Ага, – кивнул Макс. – А ты как поживаешь?
– Жду Рождества, скучаю по родителям.
Макс сообразил, что его жизнь разительно отличается от жизни остальных студентов. Он смущенно кашлянул.
– Ничего, всего три недели осталось. Не заметишь, как пролетят.
Она коротко кивнула и улыбнулась. Макс понял, что его замечание прозвучало слишком снисходительно.
– Заказывать будешь или попозже подойти? – спросила Габриэль.
– Да-да, конечно. – Макс подумал, не съесть ли фламмекюхе – хрустящий открытый пирог с луком и чесноком, но было слишком холодно, хотелось чего-нибудь посытнее. – Как сегодня бекеоффе? – спросил он, имея в виду знаменитое жаркое из трех сортов мяса.
– Очень вкусно, – ответила она. – Свинина, баранина и говядина, картофель и лук-порей, все как полагается. Я на завтрак целую тарелку съела.
