- Но как мы можем доверять словам графа, если речь идет о суде над герцогом, - строго ответил вредный судья. Черт, никак не могу вспомнить его имя.
- Граф, в первую очередь, человек, у которого есть улики хоть и не свершившегося вчера злодеяния, но о многих подобных. Прошу вас Ларни, представьте суду письма вашей сестры и жалобы крестьянских девушек.
- Крестьянских девушек... - заскрипел зубами Пармский, - В какую яму вы пытаетесь засунуть правосудие, кто вообще будет к ним прислушиваться?!
- Я буду к ним прислушиваться! - строго ответила я.
- Дочка, осади, королевская семья редко вмешивается в подобные дела, - прошептал отец, - Но не волнуйся, пусть потрепыхается, я свое решение уже принял. Жить он не будет. А все твои махинации - похвально...
- Как скажешь, отец, но если он... - отец кивнул мне головой, призывая к молчанию. Разумеется, я не планировала одурачить отца, мало того, что он король, так ему еще и достался дар, который позволяет видеть правду, а значит, он раскусил меня почти сразу, но поддержал, а не отчитал.
Такая тут система правосудия, судят выбранные королем герцоги, а выносит свое решение сам король, наверное, как раз таки из-за дара, о котором, правда, знают очень малое число людей. А если отец сказал, что Пармский будет наказан - то он будет наказан.
Тем временем, граф Ларни пробился через толпу любопытствующих и принес бумаги. Как только они с ними ознакомились, пристально уставились на короля, поочередно кивая.
- Я бы, конечно, настаивал на зелье правды, но тут и без вчерашнего происшествия куча компромата, которому можно верить... - пробормотал самый вредный.
- Я принял решение, - король встал с небольшого трона, - Завтра с утра герцогу Пармскому надлежит принять смертную казнь, посредством повешенья за такие злодеяния, как убийство жены, изнасилование малолетних и великовозрастных, за кражу денег, выданных королевской казной в голодное время для обеспечения достойной жизни крестьян, за жестокое отношение к слугам. Я долго закрывал глаза герцог, в надежде, что вы покаетесь, но вы зашли слишком далеко...
***
После слушания все придворные разошлись по своим делам. Отец, молча кивнув и подмигнув мне, последовал на заседание совета, прихватив с собой моего суженого-Васлена. Как я понимаю, будут обсуждать сотрудничество между нашими странами. Геллинда сообщила, что ей нужно к семье, чтобы урегулировать все вопросы, возникшие в связи с расторжением помолвки. Кларис, вытерев глаза от фальшивых слез, украдкой улыбнулась и тут же, вернув на свое лицо скорбное выражение, пошла к семье, шепотом сообщив, что как только мне понадобится ее помощь, она будет ждать записки. Остались мы с Никиролом, который потащил меня в сад и затолкал в какую-то беседку, через стенки которой не так сильно дул ветер.
