Партизанский велитель прочел записку, и Янек заметил, как побледнело его лицо. Янек немного даже удивился этому: разве мог он знать, как Нестор дорог этому усатому, на вид суровому командиру? Потом он протянул Янеку руку и сильно потряс ее.
— Дякуем, — сказал велитель по-словацки и еще несколько раз повторил: — Дякуем.
Благодарность партизанского велителя глубоко тронула Яна. Именно такими и представлял он себе русских. Потом усатый стал о чем-то тихо совещаться с другими офицерами. Янек догадывался, что речь идет о нем. Возможно, велитель спрашивал, можно ли довериться Янеку. Может быть, он подослан гестаповцами, чтобы устроить партизанам ловушку? Янеку было обидно, что в нем сомневаются, но в то же время он понимал, что иначе они не могут поступить. Янеку очень хотелось как-то убедить этих людей, что он честный парень и стремится помочь русским.
— Пан велитель, — сказал Янек, — я понимаю, что вы мне не доверяете. В самом деле, откуда вам знать, что эту записку действительно написал русский партизан, а я не предатель? Так вот… — он еще более покраснел, так как был еще очень молод и то, что он собирался открыть этим людям, было его юношеской тайной. — Так вот, — повторил он и облизал сразу пересохшие губы. — У меня есть любимая девушка… Она тоже патриотка, и мы вместе сюда пришли. Только она осталась дожидаться меня в крайнем доме, там ее тетка живет, можете проверить. И вот она, если хотите, останется у вас заложницей, пока мы будем выручать ваших парией…
Партизанский велитель пристально смотрел на Янека во время всей его речи и, когда Янек замолчал, опять протянул руку и сказал уже по-русски:
— Спасибо! Ты настоящий патриот.
И сразу исчезли все сомнения, сразу посветлели лица у того, что в зеленой фуражке словацкой пограничной стражи (он оказался, как позже узнал Янек, командиром соседнего партизанского отряда), и у того, кого называли судругом Пражмой, и у светловолосого, который вычерчивал что-то на карте. Опять все возвратились к плану побега и стали горячо обсуждать его то на русском, то на словацком языке. Наконец остановились на том, что с Янеком поедут в Топольчаны двое парней из отряда усатого и разведчик соседнего партизанского отряда, командир которого носил зеленую фуражку пограничной стражи. Этих парней позвали и познакомили с Янеком. Старшим был Данила Грунтовой, вторым партизаном был здоровяк Алоиз Ковач, а разведчик назвал себя просто Дюло.
Выехали в крестьянской телеге, в которую запрягли самых резвых лошадей. Под кожаными тужурками партизан были спрятаны гранаты и пистолеты. Дело пахло порохом и кровью, и Янек впервые почувствовал себя по-настоящему взрослым человеком и бойцом той славной армии, к которой давно уже в мечтах причислил себя.
