— Нет, нет, мужики, вы послушайте меня, это важно… — было видно что раненому говорить было очень тяжело и он испытывает адские муки, несмотря на вколотое обезболивающее — я, наверное, не выкарабкаюсь….ладно бы пуля, а то картечь…после таких ранений шансов мало…, я это знаю, в Афгане повидал немало…да и вы, похоже, тоже…
— Командир, да он, кажется, из наших — прошептал Гаврош в ухо Вакуле.
— У меня дома — продолжил сталкер, немного передохнув, — жена и сын. Жена тяжело больна. У нее больное сердце. Врачи сказали что шансов мало, очень мало. Нужна операция. Такие делают в Германии, но стоят они…в общем — продал я квартиру в Житомире, дом родителей в деревне…так даже на половину не хватило! Вот я сюда и пришел — хотел тут денег раздобыть…Раздобыл, мать твою…! — раненый простонал сквозь стиснутые зубы. Было видно, что он испытывает не только сильную физическую боль из-за ранения, но и душевную, из-за рушившейся надежды, последней надежды.
— Тебя как зовут то? — спросил Гаврош, периодически прикладывая смоченный водой из фляги кусок бинта к пересохшим посиневшим губам сталкера.
— Тут Хмурым кличут, а дома я Жердин… Егор Николаевич Жердин. Вы, наверное, последние, кого я вижу на этом свете, мужики….поэтому на вас только и надежда. Жене моей помочь я не смог, не успел — губы у него задрожали, зубы опять судорожно сжались — сын у меня, Сашка, молодой еще, на днях шестнадцать только будет. Когда Галина — жена моя…ну… в общем — сестра моя за сыном присмотрит. Денег, которые я собрал на лечение жены, хватит и на учебу, и что б хоть как-то встать на ноги. А там повзрослеет и…как-то уж сам…он у меня смышленый…
В этот раз Хмурый замолчал на несколько минут. Когда друзья уже было решили что раненый потерял сознание или уснул и попробовали опять поднять носилки, сталкер очнулся и продолжил:
— В нашем с Жуком (Жук, по всей видимости — убитый напарник Хмурого) шкафчике, в подвале у Сыча…деньги…все что мы успели заработать за три месяца. Там же и адрес мой лежит. Отправьте…я вас прошу…отправьте эти деньги моей сестре. Галю пусть… как надо, когда…ну, в общем…там хватит. А про меня скажите…я делал все что мог…короче… придумаете чего-нибудь.
Было видно, что сталкер сильно устал.
— Ну все, браток, тихо, тихо, отдохни, надо идти — Вакула поправил на Хмуром укрывающую его накидку.
— И вот еще что — никак не успокаивался раненый бродяга — Сашка, сын мой, все рвался со мной сюда, говорил — вместе быстрее деньги соберем. Вместе с Жуком еле отговорили. Теперь-то точно принесет его нелегкая сюда….Мужики, если встретите его в Зоне — гоните, сразу же гоните…, любой ценой…, пропадет он тут, как и я. Жук — тоже вот…. Василием его звали, Жуковым…он пошел со мной, что бы помочь…детдомовский он был, у него никого…и семьей не успел обзавестись…все по горячим точкам… — Хмурый с трудом приподнял голову, посмотрел в сторону убитого товарища — надо же, столько прошли, из таких задниц выбирались…, а тут, как пацаны, с какими-то отморозками не справились… — он вдруг застонал, тело выгнулось дугой, из уголка рта вытекла струйка крови. — Оставили бы вы меня тут, мужики, не донесете ведь. Я благодарен вам за все, но… просто не выдержу. Да и нарветесь еще на беду какую, с такой обузой то…
