Опять толкнули. Сильно и явно – специально. Мартын резко взглянул на обидчика. Ага, старый знакомый! Белобрысый парень с нудистского пляжа со своей толстушкой. Приехали! Что ему, черт возьми, надо? Не любит русских? Не любит военных? Не любит рыжих? Или лично Мартына Зайцева?
«Ладно, уродец нехороший, – подумал Мартын. – Теперь мой выстрел». И повел свой экипаж на сближение с супостатом. Дзинтра сразу заподозрила неладное. Да и как тут не заподозрить? И белобрысого этого узнала. Заподозрила, но бунта на корабле поднимать не стала, послушно затанцевала вместе с Мартыном по направлению к враждебной паре. Мартын был настроен решительно, противник же об этом и не подозревал, и, как только позволило расстояние, пнул Мартына оттопыренным задом.
Тут уж все.
Тут уж можно было бить прямой наводкой.
Потому что с нами так нельзя, с флотскими.
С флотскими артиллеристами.
С мамонтами, черт возьми, нарезной артиллерии.
И вот уж – шаг в сторону.
Не танцевальное па, просто шаг.
Одного шага оказалось достаточно.
И в следующее мгновение каблук военно-морского ботинка с силой опустился на лакированный туфель задиристого нудиста.
– Ой! – ойкнул танцор, потеряв мужественность.
Затем, бросив даму, обернулся, сжав кулаки.
И наткнулся на непробиваемый взгляд.
Мартын стоял, широко расставив ноги и слегка пригнувшись. Напряженные ладони были равно готовы сжаться в кулаки и сомкнуться в борцовском захвате. Глаза сверлили забияку. Дзинтра стояла за его спиной, опустив руки. Она была совершенно спокойна. Она была спокойна за спиной Мартына, как за каменной стеной. Парень тихо выругался по-латышски и отправился к своему столику. Этот инцидент не испортил Мартыну настроение. Напротив. Он чувствовал себя храбрым рыцарем, который не оплошал, не дрогнул, не уронил себя в глазах прекрасной дамы. Это придавало… И они с Дзинтрой продолжали вечер, почти не покидая танцевального круга.
Однако вечером Мартына поджидало новое испытание, посерьезней испытания нервов и кулаков. Это было, выражаясь высоким слогом, испытание жизнью.
Едва они с Дзинтрой оказались в своем номере, зазвонил телефон. Дзинтра сняла трубку. Это был внутренний телефон гостиницы. «Городских» телефонов в номерах не было. Дзинтра с удивлением посмотрела на Мартына:
– Тебя.
– Товарищ Зайцев? – услышал он приятный женский голос. Акцент его не портил, напротив придавал некую доверительность. – У меня для вас телеграмма. Спуститесь в рецепшен.
– Что за рецепшен такой? – удивился Мартын.
