— Оружие на чердаке ещё есть?
— Да есть. Пулемёт польский и три винтовки.
— Зачем вам столько?
— Оружия много не бывает, сказал пан Остап. Не сами понесёте — телега повезёт.
— Когда придёт телега за оружием?
— Телега за нами должна прийти завтра. Вечером мы должны быть во Львове.
— Кто приказал завтра вечером быть во Львове?
— Пан Ксендз.
— Как зовут ксендза?
— Пан Артёмий Цегельский.
— Где ещё есть тайники в доме.
— В загоне для скота.
— Что там лежит? Тоже оружие?
— Нет, вещи разные и предметы.
— Зачем вас повезут в Львов?
— Москалей, жидов резать будем, делать что скажут.
— А почему именно двадцать первого?
— Пан ксёндз сказал, что в воскресенье утром немец через границу пойдёт.
— Где захоронка звеньевого?
— Не знаю, где-то в спальне.
— Зачем убили женщин?
— Пан ксёндз приказал.
— Кто они?
— Советки. Учителка, книгочея, жена милиционера.
— Милиционера тоже убили?
— Да, пан ксендз приказал.
— Как имя звеньевого и всех остальных?
— Пан звеньевой — Остап Ручка, остальные: Панас Борич, Петро Косенко, и я, Стефан Пашинский.
— Вы все из Борков?
— Да.
— А звеньевой в Польшу выезжал?
— Да, в тридцать девятом году, учился у немцев в полевом лагере.
— Ладно, Боря хватит. Его даже допрашивать не интересно, он всё сразу выкладывает. Давай сначала выпотрошим дом, затем предлагаю всем позавтракать, раскопаем могилу и поедем в сельсовет. Выдадим председателю убитых женщин и двух пареньков. Пусть хоронят. По идее все тела надо, конечно во Львов везти, а тут засаду от НКВД ставить. Чтобы перехватить того, кто завтра за ними должен приехать. Тело звеньевого предлагаю всё-таки сдать НКВД. Может он у них ещё где проходит под другим именем. Председателю сельсовета по любому довести надо, пусть вызывает представителя НКВД и расследуют. Ведь ещё где-то тело милиционера. Спроси его, кстати о милиционере, где тело?.
— Тело милиционера Матвея в мешке бросили в реку, двести метров от моста, где омут, — ответил Стефан.
Пленный показал тайник в загоне для скота и его связанного закрыли в той же каморке, где держали женщин.
С чердака сняли оружие, а Михайлович пошёл смотреть неисправность танка. В тайнике под половицей оказалось десять гранат, две из них немецкие колотушки. Из короткоствола: пять наганов, три ТТ и два Парабеллума. Два Вальтера вытащили ещё из-за пояса Звеньевого, как и две гранаты из карманов. У хлопцев, при обыске тел тоже оказалось по нагану, за исключением Стефана. У того оружия при себе не было. С чердака достали наш пулемёт, снятый бандеровцами с танка с двенадцатью набитыми дисками, три немецких карабина с подсумками по тридцать патронов. И что особо порадовало, польский ручной пулемёт Браунинга калибра 7.92, новый в полной комплектации. К нему имелся даже специальный прицел и тренога для стрельбы по самолётам. Боезапас, правда, был небольшим — двадцать магазинов по двадцать патронов, но винтовочные патроны всегда можно было добыть у немцев. К пистолетам россыпью патронов не было, только те, что в обоймах. В общем, Борин батальон оружием прибарахлился. Под половицей лежало две пачки денег — одна советскими дензнаками, вторая с польскими злотыми. Там же комбат нашел маленькую бумажку с адресом. Адрес, возможно, был Львовским. Всё это Борис собирался сдать в НКВД, кроме оружия, конечно.
