За эти два года он успел промотать остатки небольшого капитала и довести имение, оставленное ему бабушкой, до такого состояния, что ему грозила продажа с аукционного торга.
— Счастье ему, батюшка, привалило. В сорочке он, видимо, родился, — говорила старуха. — Вот как стали плохи дела, так дядюшка помер.
— Зато хорошим людям не везет нынче на свете, — вздохнул Холмс.
— Что и говорить, — махнула рукой старуха. — Вон наш Николай Николаевич, тот ни от кого помощи не видит. Сам и за ученье платит. Сам и себя, и меня прокармливает. Золотой он человек. Заведется когда, бывало, лишняя копейка, так и норовит отдать ее кому-нибудь из товарищей, кто больше других нуждается. Самому себе ничего не оставляет.
Посидев еще немного с няней, мы поблагодарили ее за радушие и, простившись, вышли.
— Что вы думаете о молодом человеке? — спросил меня Холмс, когда мы очутились на улице.
— То, что здесь, во всяком случае, нам нечего искать преступника, — ответил я. — По-моему, это ложный след.
Холмс ничего не ответил.
Он быстро шагал по улице, весь погруженный в свои думы.
Мало знакомые с местностью около Сокольников, мы скоро взяли извозчика, и Холмс приказал везти себя в гостиницу, в которой мы остановились.
— Были ли какие-нибудь письма? — спросил он у швейцара.
Порывшись в корреспонденции, швейцар подал Холмсу письмо.
Распечатав его, Холмс быстро прочел содержимое и, тщательно осмотрев конверт, подал мне листок бумаги.
— Не угодно ли полюбоваться, дорогой Ватсон? — произнес он с улыбкой.
Развернув письмо, я прочел:
«Многоуважаемый мистер Холмс. В Англии немало преступников, и ваше присутствие на родине было бы несравненно полезнее для ваших соотечественников, чем погоня за славой в России. От души даю вам добрый совет. Убирайтесь восвояси, пока целы».
Взглянув на конверт, я увидел, что письмо городское.
— Ну, что? — спросил Холмс с презрительной улыбкой.
— Думаю, что кому-то крайне неприятно ваше присутствие здесь, и мне кажется, что письмо имеет некоторую связь с загадочным преступлением в усадьбе Белый Яр.
— Весьма возможно, — хладнокровно ответил Холмс, взбираясь по лестнице. — Мы сейчас имеем в своем распоряжении достаточно времени, чтобы переодеться и снова поспеть к поезду.
— Могу я узнать, куда мы направимся? — спросил я.
— О, да. Мы снова должны поехать в Белый Яр и Игралино. Отъезд туда Николая Николаевича послужит нам для этого великолепным предлогом.
Не теряя времени, мы переменили белье и, одевшись, снова поехали на станцию.
