Николай Николаевич жил на самом краю города, не доезжая Сокольников, и прошло довольно много времени, пока мы наконец добрались до него.
На звонок нам отворила дверь старушка с очень симпатичным добрым лицом и осведомилась о цели нашего прихода.
Узнав, что мы пришли к Николаю Николаевичу, она сделала жест сожаления.
— Ах, как жалко, вот уж поистине жалко, что не застали, — добродушно заохала она. — Живем-то мы далеко, и всегда, кто приезжает к нам, сердятся, когда не застают барина дома.
— А вы его матушка? — спросил Холмс.
— Няня, батюшка, няня, — улыбаясь доброй улыбкой, ответила старуха. — С малых лет вынянчила его, да так всю жизнь при нем и провожу. Человек-то он хороший, няньку свою на старости лет не выбросит за дверь.
— А куда он поехал? — полюбопытствовал Холмс.
— Только что перед вами уехал. Получил известие, что дядюшку его задушили али зарезали, право уж, не знаю. Родной братец-то им не дал знать. Наверное, не до того было в хлопотах.
— Кто же ему дал знать?
— Газету, батюшка, прочел, газету. В ней все и прописано было. Да вы взойдите, батюшки, отдохните у нас. Мы хоть и бедно живем, а самоварчик всегда у нас найдется. Не обессудьте, чем Бог послал. У нас завсегда так. Коли кто из приятелей ихних не застанет их дома, так посидят, чайку попьют.
— Спасибо, нянюшка, — поблагодарил Холмс.
С этими словами мы вошли в квартиру.
Она была невелика, и вся состояла из двух небольших комнат, кухни и маленькой каморки, в которой помещалась старуха.
Мебель не отличалась роскошью. Она скорее походила на дачную, и достаточно было бросить один взгляд, чтобы запомнить все предметы, находящиеся в комнатах.
Это было типичное жилище молодого художника.
В одной из комнат стояла кровать, плохонький умывальник, несколько стульев, письменный столик, по стенам были развешаны холсты. Везде валялись краски, кисти и разные принадлежности художника.
Вторая комната была заставлена мольбертами, рамами с натянутыми холстами, а по стенам висели уже законченные картины и эскизы, по которым было видно, что Николай Николаевич, хотя и начинает свою карьеру, но подает уже большие надежды.
Будучи большим любителем живописи, Шерлок Холмс с удовольствием рассматривал произведения начинающего художника.
Старушка, видимо, очень гордилась своим питомцем.
Она не отступала от Холмса ни на шаг и с улыбкой глядела, как он рассматривал произведения ее любимца.
— А вы бы, батюшки, присели. Сейчас я вам самоварчик поставлю, — ласково сказала она. — У нас он в одну минуту готов будет.
