В новосибирском выпуске еженедельника «Говорит и показывает Москва» с программой передач на 21-27 апреля 1986 года день 26 апреля был демонстративно и наглядно помечен графическим изображением ядерного реактора с его защитной оболочкой, отражателем и урановыми блоками в виде 16 условных кружочков. А две даты - 26 и 27 апреля, то есть день взрыва четвертого энергоблока и день неуправляемого развития катастрофы, выделены были красным цветом. Во всей недельной программе вещания не было более ни единого красного пятнышка. Даже день рождения Ленина остался в черном цвете.
На схеме ядерного реактора, привязанной к 26 апреля, отсутствует седьмой по счету кружочек из 16. Вместо него - характерная звездочка с неровными, асимметричными лучиками, символизирующая взрыв. Для ядерщиков Академгородка это явилось тревожным сигналом с точным указанием источника тревоги: в общем перечне атомных объектов на территории СССР Чернобыльская АЭС значилась под седьмым номером.
Выпуск газеты подписан в печать 15 апреля - за одиннадцать дней до взрыва, и странным образом суровая советская цензура не углядела зловещего смысла в рисунке. Разгадку «ребуса» нашли в Центре исследований проблем ядерной энергетики новосибирского Академгородка. Нашли и хотели предупредить. Не получилось. Академика Валерия Легасова не пожелали в Киеве слушать. Получилось другое - привычный хаос с признаками массового героизма обреченных ликвидаторов.
После жестко организованного набега «с лопатой на атом» пришло запоздалое осмысление произошедшего. На Чернобыле сошлись клином две катастрофы: социально-политическая, избравшая своей жертвой советскую державу, и космическая, когда вообще неизвестно, из какой бездны вселенского ужаса и кому именно суждено добывать новый опыт и смысл выживания. Роковая неизбежность грядущей беды, притаившейся за полуразрушенными стенами чернобыльского саркофага - не Господень промысел, а дело рук человеческих.
О причинах катастрофы долго говорили, как о сумме фатальных совпадений, вероятность которых теоретически равна одной 100-тысячной процента. Практически же кошмарный итог полностью соответствует тщательно рассчитанной под эту исчезающе малую долю процента технологической диверсии.
От участия в «эксперименте», связанном с рискованной остановкой реактора, под разными предлогами отстранили опытных специалистов, а сам «эксперимент», запланированный на 12 часов дня, перенесли по команде из Киева на полночь, когда специально подготовленную бригаду операторов сменила дежурная. Отсюда дикая, не укладывающаяся в голове ситуация, зафиксированная «черным ящиком».
