— Я скажу, если вы дадите ему сотню — за работу, а мне три сотни — за сведения о Германе, — сказал Архипов.
Руперт встрепенулся, он не ожидал такого вымогательства. Сперва, он хотел отказать, но потом у него появилось сомнение: а что, если ему что-то известно.
— Вы хотите получить деньги за то, что я увидел? — спросил Руперт. — Это невелика информация. — Он хотел не обижать заключенных, которые добровольно согласились ему помочь, и дать им денег, но меньшую сумму.
— Вы правы, — сказал Архипов, а его приятель перевел слова. — Но у меня есть то, зачем вы пришли.
— Это татуировки?
— Да, — коротко ответил Архипов.
— Я уже видел их с лихвой на вашем приятеле, — сказал, не возмущенно, Руперт. — У любого мастера по татуировкам, я могу узнать и увидеть больше информации за гораздо меньшую цену.
— Вы полагаете, что те татуировки сделал Герман?
— Не понял, — удивленно сказал Руперт и уставился на Архипова с недоумением. — А разве нет?
— Конечно, нет. Стал бы я вам показывать его работу, если ли бы вы не заплатили?
Руперт задумался. Слова Архипова заинтересовали его. Он вынул четыреста долларов из бумажника, и протянул их Архипову. Тот тут же спрятал их под одеждой. Видимо, доллары куда более красноречивы и воздействуют на людей без всяких переводчиков и разъяснений. Архипов был этим удовлетворен, переводчик, судя по его беззубой улыбке, тоже. Архипов встал и снял рубашку. Руперт начал пристально всматриваться в разнообразные рисунки на его груди и животе.
— Это все сделал не Герман, — пояснил он.
Руперт выпрямился.
— Где же его татуировка? — спросил Руперт, глядя в глаза Архипова.
— Его рука изобразила рисунок на спине. Так я захотел, — пояснил Архипов. Он развернулся.
Руперту предстало изображение ангела, сияющего на правой лопатке Архипова. Рисунок и впрямь отличался от остальных качеством работы настоящего художника. Это была работа мастера. «Как жаль, что такой талантливый человек так плохо кончил, — подумал Руперт. — Ведь он мог творить настоящие шедевры искусства, а вместо этого гниет на каком-нибудь кладбище вблизи тюрьмы».
— Да, вы верно говорили, — согласился Руперт, глядя в лицо Архипова, — это рука Германа. А почему лишь эта тату изображена на вашей спине?
— Вы хотите сказать, почему я не продолжил заполнять спину татуировками?
— Да, почему остановился, ведь есть еще место, — сказал Руперт.
— Я так решил, — ответил Архипов. — Жаль, что я понял это поздно. Я не мог позволить, чтобы еще кто-то рисовал на моей спине, рядом с этим творением.
