Иконописец | страница 46
Так, вместе с мрачными и тревожными мыслями он добрел до своего дома. Обычно его встречали еще перед дверью вся семья: красивая жена и шестеро детских улыбок его дочерей и сыновей. Но на этот раз он стоял перед дверью собственного дома один. Ни детский смех, ни радостные улыбки, никто не встречал его, лишь тишина и нарастающее смутное беспокойство. Он прошел по комнатам, но никого не встретил. Герман не верил глазам — детские комнаты были пусты. Выходя из дома, он встретил соседку, которая рассказала ему о случившейся беде. Дети находились в доме родственников его жены. Герман направился к ним. В доме тестя он и увидел своих детей. Они окружили его со всех сторон, двое близнецов сидели в кроватке и беззаботно играли.
— Она ждала тебя, — печальным голосом сказал отец жены Германа, — до последней минуты верила, что увидит.
Герман тяжело опустил взгляд и посмотрел на близнецов.
— Чума никого не щадит, — продолжал тесть. — Я буду помогать тебе всем, чем смогу. Герман забрал детей домой, нанял сиделку для близнецов. Женщина помогала с детьми и готовила пищу. Деньги у Германа были, он неплохо заработал на заказах во время последней поездки на заработки. Соседи начали завидовать ему, так как кругом в городе умирали люди, а в его большой семье, кроме жены, потерь не было. Казалось, смерть обходила их стороной по приезде отца семейства. По городу поползли слухи.
Все помнили о чудесном, если не сказать божественном, даре Германа, и, связав его с лояльностью смерти относительно его дома, посчитали, что он выбран Богом. Каждый день Герман видел трупы на улицах, их сносили со всего города и сжигали на площади. Он уже начал верить слухам, считая себя избранным, как неожиданно заболевает старший сын и умирает, ему было всего девять.
Узнав об этом несчастье, соседи отвернулись от Германа, даже сиделка стала тайком пробираться в дом на работу, чтобы ее не видели соседи. Вскоре умирают близнецы, они были самыми младшими. Герман не верил своим глазам, его сердце колотилось в гневе и отчаянии. Беда, что поначалу обходила его дом стороной, неожиданно нагрянув, казалось, спешила наверстать упущенное в своей черной и жуткой работе.
Герман не находил себе места. Он хотел уехать из города, прознав, что чума буйствует лишь в его родном городе, не трогая область.
Сиделка со смертью близнецов покинула его дом. Герман поначалу обвинил ее в несчастье, но потом понял, что это глупо, смерть была гостьей в каждом доме. Он хотел оберечь оставшихся троих детей, и потому запер двери дома, накупив заблаговременно продукты.