Она снова вздрогнула.
— Я знаю твой главный талант, детка. Меня не проведешь. Ну как, согласна?
А что ей еще остается.
Коготь занял свою койку и стал тренировать давно позабытый трюк. Главное — не привлечь внимание. Недаром он получил свою кличку в банде. Это была не главная суть его уродства, но он обязан был ей жизнью. Небольшое напряжение и коготь среднего пальца удлинялся на семь сантиметров, достаточных для того, чтобы резким ударом проткнуть любую одежду и вонзить стилетоподобный кончик между ребер.
Где там мои любимые — он вынул их из кармана и аккуратно отправил по одной в рот.
«Сегодня ночью.»
…
Сквозь гомон неспящих Коготь не без труда определил, что грузовик наконец-то приехал. Как обычно, водитель явил присущую ему педантичность — в несколько приемов развернулся в крохотном дворике и выставил автомобиль кабиной к воротам, чтобы было проще выезжать.
Самое время. Пора дать знак…
Тех, кто еще не сомкнул глаз, ошарашил сумасшедший вид сокамерника, выскочившего в центр камеры и с остервенением начавшего сбрасывать с нар чужие вещи, остальных же, не успевших как следует разглядеть свои примитивные сны, разбудил истеричный вой, сопровождавший это действо.
Реакция местных авторитетов не заставила себя ждать — со своих мест первыми вскочили шестерки.
Все с тем же криком, фурия схватилась за шею одного из них и на глазах окружающих стала превращаться в того человека, которого вся камера (на время и Коготь был вынужден признать это превосходство) почитала за самого главного.
Наплыв мышц (с ворота отлетела пуговица), колючая небритость, потемнение огрубевшей кожи — на все потребовалось несколько секунд.
Гробовая тишина — короткое мгновение. Даже зажатый в тисках-лапах худосочный баклан, сглотнув слюну, не рискнул выдохнуть.
После того, как сообщница Когтя отшвырнула незадачливого засланца к стене и направилась в центр собрания (самые благоразумные начали прятаться во вторых рядах), камеру огласил чей-то истошный крик:
— Уро-о-о-оод!
И неизвестно чего испугались больше — появления второго претендента на первенство в камере, или того, что среди них таился самый настоящий УРОД.
Кто-то кинулся к двери, его примеру последовали еще несколько человек. Снаружи на гулкие удары откликнулись грохотом отпираемых засовов.
Коготь подскочил вовремя. Вошедшего в камеру первым, он встретил режущим ударом по горлу, тут же подхватил автомат и, развернув его вместе с истекавшим кровью охранником, плюнул свинцовой очередью внутрь коридора.
