В его комнатешке было разве что малость почище, чем в прошлый раз, но Олег не стал привередничать. Колдун достал из шкафчика оплетенную бутыль и два серебряных кубка, налил понемногу в каждый. Выпили молча.
Олег, не без усилия возвращаясь в реальность, спросил:
— Ты уже в курсе?
Колдун кивнул:
— У меня свои источники в Управлении… Все же прав Андрей: все мы тут дешевая зазнавшаяся богема. Он и тебе про то же толковал, верно, «снайпер»?
— Что толковал, или что богема? — хмуро усмехнулся Олег. — Значит, за покушением на Руди и за налетом на Крепость эти ребята и стояли?
— За покушением — точно. И Лесника им удалось-таки достать. А с Крепостью малость посложнее, был у них там какой-то серьезный союзничек.
— Какой?
— И кому, как не тебе, все это выяснить?
— Не хочу я в Крепость, — вздохнул Олег.
Колдун только руками развел:
— Тебе решать, «снайпер»… Ты, кстати, уже подумал, как от бронеходчиков отбиваться? Маги, сразу скажу, в эту заваруху впрягаться вряд ли станут.
— Есть одна заготовочка. Просто сначала хочу посмотреть и послушать. Кстати, ты ведь наверняка тоже в списке мишеней.
— Если б ты знал, «снайпер», сколько лет я уже в этом списке…
— Ладно, бежать мне надо. Группу к драке готовить, то да се… Слушай, если оба выживем, я тебя об одном одолжении хотел попросить.
— Да?
— Если встретимся когда-нибудь, не называй меня больше «снайпером». Никогда.
Внутренний голос только хмыкнул одобрительно.
Тщательно закрепив ножны с ножом на голени, Олег взялся за бритву. Из зеркальца от походного набора, спешно одолженного у ассистента Ляхова — того самого, молодого и длинного, что встречал их в первый раз — глянул на Олега заросший тип с воспаленными глазами. Вполне себе криминальный видок… Ну-ка, подумал Олег с легкой иронией, проделаем стандартное упражнение и подумаем, что можем об этом деятеле сказать? Насколько изменился он с тех пор, как глядел на тебя из зеркала в Крепости?
Ну что, парниша, мысленно обратился он к своему отражению, насколько ты изменился? Научился ты чему-нибудь? Понял ли что-нибудь, или так и остаешься дураком? Да, пожалуй, остаешься — но уже не тем, что раньше. Ты уже не слепой, парень, ты вроде потихоньку учишься думать, а не только решать задачки. И боже ж мой, какой это тяжелый процесс — учиться думать… Он тряхнул головой, прогоняя ненужные мысли, и принялся решительно скоблить щеки.
Присохшая в углах рта злая усмешечка Олега очень не порадовала: было в ней что-то безумное. Он поспешно стер ее с физиономии. Вот не время сейчас умом трогаться, Олег Николаевич. Раньше надо было… Тогда бы, глядишь, сидел себе сейчас на сытных больничных хлебах и горя не ведал. Ладно, пора.
