— Странная болезнь прапорщика Воронова, никак не объясненная медиками, позволяет предположить, что его успел посетить Ковалев… Воронов выступал свидетелем на суде в колонии, где в последний раз был осужден Ковалев. Я уверен, что главная цель побега Ковалева — месть. Привлекая к поискам телевидение, а значит — и простых граждан, мы рискуем здоровьем не только оперативников, но и населения, что, как я считаю, недопустимо…
— Значит, пусть гуляет пока… — сказал кто-то. — А мы его подробный портрет будем составлять… — в голосе говорившего была ирония. — Психологический!
Каверзнев даже не обернулся на реплику и продолжал:
— Мы практически ничего не знаем о способностях Ковалева кроме того, что он может заставить других выполнять свои приказы. Гипноз это или сильнейший наркотик — неизвестно. Кроме того, мы не можем рисковать Ковалевым как единственным человеком, знающим о местонахождении известного вам объекта. Нам известно, что Ковалев был ранен, но также известно, что люди, которых посетил перед смертью лейтенант Михайлов, категорически отрицают присутствие там Ковалева… Поймите, ловить Ковалева открыто просто опасно! — Каверзнев повысил голос. — Мы можем загнать его в безвыходное положение, а тогда даже мышь бросается на кошку! Что еще может натворить Ковалев? Я считаю, что нужно ждать Ковалева либо у Ветрова, либо в Киеве, где сейчас проживает бывший осужденный Лебедь, потерпевший по делу, за которое был осужден Ковалев в колонии.
— А если Ковалев в это время окажется в Тбилиси или, не дай Бог, по ту сторону границы?! — спросил генерал.
— Я лично другой возможности поимки Ковалева не вижу.
— У вас все?
— Да.
— Садитесь. А если он не явится по вашим адресам? Все понимают ответственность? И выводы, которые потом будут сделаны?
Генерал обвел взглядом присутствующих.
Ему никто не ответил…
Лешка с Верой шли по улице.
— Ты скажешь, что приехала из Уральска. Скажешь, что должна передать посылку… — говорил Лешка.
— А если он не согласится?
— Да должен…
— А зачем тебе это, Лешенька? Зачем? — Вера остановилась и смотрела на Лешку. — Я знаю, что ты хороший, но я чувствую, что будет что-то страшное… Может, уедем?! Ты же все можешь! Давай уедем!
— Мы уедем, мы обязательно уедем, но сейчас мне надо это сделать! Понимаешь, Верунчик, это очень нехороший человек, я не могу его так оставить… Не могу! Он много зла сделал… А потом уедем. Уедем и начнем новую жизнь…
— Лешенька, я все сделаю. Поцелуй меня…
