– Ты можешь приказать мне вернуться, – угрюмо буркнул он. – Но ты не можешь приказать мне вывести тебя отсюда, если я решу остаться здесь с тобой. Я сделаю вид, что тоже заблудился. Так что отдай миниатюру, и я выведу тебя. Иначе мы будем сидеть здесь и ждать, пока стража не найдет нас.
Пока она принимала решение, ее губы дрожали.
– Хорошо, – наконец сказала она. – Возьми ее себе.
Правда, Мария отказалась сама снять брошь – пусть Джеймс сам возится с застежкой.
Но он проворно отстегнул брошь. Должно быть, он долго рассматривал ее, если знал, как сделать это в темноте.
– Ну вот, – сказал он. – Ты забываешь, что он и мой отец тоже. Я хочу иметь что-то на память о нем. Обещаю, что буду бережно хранить портрет и он останется в целости.
– Пожалуйста, уйдем отсюда, – попросила Мария. Утрата миниатюры была настолько болезненной, что ей хотелось как можно скорее выйти на улицу, как будто солнечный свет мог волшебным образом изменить случившееся.
Мария пыталась забыть об этом случае, и в следующие дни ей почти удалось убедить себя, что потеряла брошь в темных комнатах – оставила ее в подарок отцу. Она была рада, когда Джеймс на несколько месяцев отправился к своей матери в Лохлевен. К тому времени, когда он вернулся, она почти забыла о миниатюре.
Ветер завывал в пустых заснеженных полях, замедляя продвижение маленького отряда. Они находились на пути из Лонгниддри к более крупному городу Хаддингтону; там Джордж Уишарт собирался проповедовать по призванию Святого Духа, несмотря на предупреждение, полученное от местного лорда Патрика Хепберна, графа Босуэлла. Продолжая свой путь ненастным январским днем, они следили за всеми подозрительными движениями. Это могли быть и дружественные лорды, обещавшие встретить их здесь, но они не исключали возможности столкнуться и с врагами.
Во главе небольшого отряда явственно различалась стройная фигура всадника, горделиво восседавшего на своем скакуне, который бдительно осматривал дорогу и держал наготове двуручный меч. Это был молодой человек лет около тридцати, работавший наставником двух младших сыновей сэра Хью Дугласа из Лонгниддри и служивший окружным писарем. Его звали Джон Нокс, и он больше не преклонял колени перед распятием и не умолял Христа открыть, почему Он отвернулся от Шотландии. Ответ пришел от Джорджа Уишарта: это Шотландия отвернулась от Бога, сбитая с пути и увязшая в «трясине папизма». В свою очередь, Нокс отрекся от сана священника и принял реформатскую веру. Это было опасное решение.
