— Может, тебе эти рога мешают? — язвительно спросил он. — Или хвост? Смотри, какой он у тебя длинный! Давай-ка я его укорочу немного…
И дёрнул Бухтика за хвост.
— Ай! — взвился Бухтик.
А через мгновение Витя, беспомощно дрыгая ногами, болтался в воздухе.
— Я ж тебе… — зарычал Бухтик. — Я ж не знаю, что тебе сделаю за это…
— Отпусти меня! — вопил перепуганный Витя. — Верю тебе, верю! Я больше не буду!
— Бухтик, не надо! — Серёжа вцепился ему в руку. — Витя ведь нечаянно. Он не думал…
— Не думал?
Бухтик осторожно опустил Витю на пол.
— Ладно, — сказал он. — Только не трогай больше. Вот если бы я тебя дёрнул за хвост, что бы ты делал тогда?
— Ничего, — улыбнулся Серёжа. — У него нет хвоста.
— Нет? — переспросил Бухтик. — Ну, тогда за нос.
— Не надо! — поспешно произнёс Витя и прикрыл нос ладонью.
Бухтик сел за стол и, подперев голову руками, взглянул на Серёжу.
— Мой отец Барбула передаёт тебе большое спасибо за стихи, — сказал он.
— Ты их перевёл, да? На свой язык?
— Гм-гм… — неопределённо ответил Бухтик. Разговаривать на эту тему ему не хотелось. — В общем, мой отец просил, чтобы ты ещё что-нибудь вспомнил… Хотя бы примерно такие…
Бухтик наморщил лоб и медленно начал:
Люблю я заводь каждо лето,
Когда кукуют птички где-то…
Ещё больше наморщив лоб, он окончил:
И рада вся моя душа,
Что не кукуют в камышах!
После этого с гордостью посмотрел на Серёжу.
— Вот какие это стихи! — сказал он. — Я их сам придумал. Целую ночь не спал… Можешь прочитать что-нибудь похожее?
Серёжа рассмеялся и покачал головой.
— Какие же это стихи? — возразил он. — Нет, это очень плохие стихи!
Лицо Бухтика разочарованно вытянулось.
— Вот как… — сказал он. — Очень плохие, да? Ты уверен в этом?
— Уверен, — ответил Серёжа. — Каждый мальчишка скажет тебе то же самое.
Бухтик в огорчении почесал затылок.
— Ладно, я тебе верю… Тогда вспомни что-нибудь другое. Только поторопись, а то отец мне уже проходу не даёт! Всё спрашивает: когда же придёт Серёжа и прочитает стихи?
— Будут вам стихи, — твёрдо пообещал Серёжа. — Обязательно будут!.. Только читать их буду не я.
— Не ты? А кто?
— Один… одна девочка, Оля. Правда, она сейчас болеет, но через два дня ей разрешат выйти на улицу. Вот тогда мы и придём с ней к заводи.
Бухтик кивнул головой.
— Ладно, подождём.
А Витя, почёсывая бока, сидел в сторонке и с опаской поглядывал на Бухтика. Он всё ещё был уверен в том, что этот гость — переодетый мальчишка. Ну и что из того, что хвост не оторвался? Просто он был очень хорошо приклеен. Или пришит. Только и всего.
