Дневник незначительного лица | страница 42
Мне пришлось бежать за шляпой и прилагать немалые усилия, чтоб вновь ее обресть. Когда же наконец я в этом преуспел, я обнаружил, что миссис Гриб проследовала далее со своими важными друзьями, и я чувствовал, что едва ли мне удобно будет к ней подойти, тем более, когда шляпа моя вся заляпана грязью. Не могу описать, как я огорчался.
Вечером (воскресным вечером, между прочим) я получил наглое посланье от мистера Бульвера-Сеттера следующего содержания:
«Милейший мистер Путер, хоть я моложе вас на двадцать-тридцать лет, — по каковой причине вы могли бы иметь куда более долгий опыт изучения нравов и обычаев на нашей маленькой планете, — однако я отнюдь не соглашусь отстать от вас в глубине понимания иных предметов, ибо колеса вашей жизни вращаются, я полагаю, не столь же скоро, сколь у вашего покорного слуги и автора сих строк. Известно, что добрый конь, бывало, и обгонял степенный экипаж.
Довольно ли понятно я выражаюсь?
Вот и прелестно! Позвольте же мне, мистер Путер, дать вам совет: смиритесь с неизбежностью.
Признайте себя побежденным и с достоинством примите свой жребий; ибо вспомните, это ведь вы мне бросили перчатку, я же никак не могу согласиться себя признать трусом — да, ни телом, ни духом!
Revenons a nos moutons.[4]
Жизни наши бегут по разным колеям. Ваша жизнь посвящена коммерции — «Жизнь средь гроссбухов». Мои же книги совсем иного толка. Ваша жизнь в Сити достойнейшая жизнь, и кто же спорит. Но сколь непохожа на мою! Неужто сами вы не видите нас разделяющего океана? Рва, какой не позволяет умам нашим слиться в гармоническом аккорде. Ах! Но chacun a son gout[5].
Я дал обет взбираться по ступеням славы. Быть может, я буду продвигаться ползком, я буду спотыкаться. Быть может, даже и поколеблюсь (кто без греха), но я достигну вершины лестницы!!! И вот тогда, тогда голос мой будет наконец услышан, ибо я крикну толпам, копошащимся внизу: «Vici!»[6] Ныне я всего лишь любитель, труд мой неизвестен, увы, кроме как в кругу друзей, куда, бывает, забредет и враг.
Однако, мистер Путер, позвольте вас спросить — каково различие между любителем и профессионалом?
Никакого!!!
Постойте! Есть, есть некоторое различие. Одному платят за то, что другой искусно делает задаром!
Но будут, будут же и мне платить! Ибо я, презрев желанья родственников и друзей, наконец-то избрал сцену своей профессией. И когда уляжется поветрие нелепой и капризной моды, — и ждать недолго, помяните мое слово,