— Какие мысли на счет всех этих чудесных исчезновений? — перешел он на деловой тон.
— Я думаю, мы имеем дело с глубоко законспирированной шпионской организацией, — веско ответил Георгий.
— Ага. Скажи еще, финансируемой на деньги Госдепа, — саркастически ухмыльнулся Геринг. — Не забывай, что утку про деньги Госдепа придумал и запустил лично я.
— Я не знаю, чьи там деньги, но шпионская сеть точно существует. Они похитили этого ебаного кота. Они похитили Ивана из отделения полиции. Они увели девку из-под наблюдения, так, что никто ничего не заметил, а у меня к этому делу подключены проверенные кадры. Они могут глушить телевизионный сигнал и заменять его своим.
— Еще они отпиздили тебя и всю твою команду подушками безопасности, — Геринг помолчал, а потом добавил. — И, кажется, они отпиздили заодно и меня.
ФИДЕЛЬ:
— Не ссы, папаша, это тебя ни к чему не обязывает, — Ведьмочка смотрит на меня, усмехаясь.
Мы сидим на ее кровати уже одетые. Кот запрыгнул сюда тоже и уселся между нами.
Я молча обнимаю ее за плечи, а другой рукой ерошу ей волосы. Потом чмокаю ее в щеку. Потом целую ее ушко.
— Старый извращенец! — улыбается она. — Я тебе в дочки гожусь.
— Не годишься, — говорю ей. — Ты плохая девочка.
— Ты меня накажешь за это, да, папочка? — она хлопает ресницами с видом невинной школьницы на уроке литературы.
— О, да! Я накажу тебя… Много-много раз.
Вот почему нам бывает легко и прикольно только с теми, кому мы не пара?
— Ты достанешь свой…
Тут все и начинается. С потолка сыпется песок. Заработали максимы, но через пару секунд один из них умолкает. Я беру автомат, Ведьмочка снимает со стены катану. Я смотрю на нее, потом протягиваю свое импульсно-плазменное чудо ей, а сам вытаскиваю старый добрый глок и передергиваю затвор. Жестом показываю ей, чтобы шла за мной и прикрывала. Я слышу разрывы мин и вой реактивных снарядов. Шутки кончились. Кто-то решил взяться за нас всерьез.
Иван и Даша идут по каким-то переулкам, дорогу уверенно указывает Даша, сверяясь по своему сете-буку.
— Направо, — говорит она. — До коричневой двери в торце здания. Потом наискосок правее до детской площадки. 74 метра.
Проходя мимо этой детской площадки, Иван ловит себя на мысли, что не видел детей в Москва-Сити уже столько, что память отказывается дать даже приблизительные данные. Проще сказать, что он знает, что такое дети, но никогда их не видел в реальности. Куда они подевались? Неизвестно. Он понимает, что дети — важная и необходимая часть нормальной человеческой жизни, существования социума, но вот ведь нет их. Что это значит? Непонятно. Детей нигде не видно, как птенцов голубей. Везде есть масса подростков, и ни одного ребенка. Какие выводы можно сделать? Иван не знал, что и думать.
