— Тебя-то кто отпиздил? — помолчав, поинтересовался Геринг.
— Подушки безопасности сработали, — поморщился от неприятного воспоминания Георгий. — Самопроизвольно.
— Так бывает? — с ехидцей спросил Геринг, разливая коньяк по стаканам.
— Если в дело замешан черный кот, бывает все, — отчеканил Георгий. — Это не считая той сучки из Печатников.
— Ночной Кот, — поправил его Геринг. — Кот — ночной, хоть и черный, да. Ну, давай, выпьем.
Они выпили по полстакана коньяка не закусывая. Посидели пару минут, помолчали. Наконец Геринг поставил на столик свою статуэтку. Клубничка подозрительно смахивала на фаллос.
— Куда там делся этот чувак — хозяин котика?
— Когда сработали подушки, мы отключились, а он вылез из машины и ушел. И пистолет один прихватил, с боевыми.
— Ушел… — задумчиво повторил Геринг. — И куда он пошел?
— Мы не знаем.
— Мы не знаем… — протянул Геринг немного гундосо — нос у него тоже слегка опух, хоть и не так сильно, как у Георгия. — Надо узнать, куда он пошел.
— Мы сейчас этим занимаемся. Не сыпь хоть ты соль на раны, а?
— Попробуйте посмотреть записи камер видеонаблюдения.
— Смотрели. Камеры отключились.
— Везде отключились?
— Везде. Во всем районе.
Геринг разлил коньяк по стаканам:
— Такое бывает? — спросил он.
— Если в деле замешан черный… Ночной кот, бывает.
— А к девке той, у которого его взяли, он не мог пойти?
— Мы не знаем.
— Мы не знаем… — Геринг посмотрел на Георгия. — А почему мы не знаем?
— Девка пропала.
— Что, и девка тоже ушла?
— Да. Девка каким-то образом ушла от наружного наблюдения. И не спрашивай, ради бога, как…
Они чокнулись и выпили коньяк тридцатилетней выдержки залпом.
— Подытоживая, — Геринг сделал задумчивое лицо, стараясь, чтобы оно выглядело задумчивым, учитывая насколько оно распухло. — Они все ушли, а мы ничего не знаем. Так?
— Типа того.
— Типа того… И это говорит самый молодой и перспективный генерал госбезопасности. По совместительству мой родной брат.
— Славик…
— Жора, мы должны узнать все, ты понимаешь это?
— Так точно.
— Операция санкционирована на самом верху, — Геринг опасливо показал пальцем в потолок. — Тебе до завтра придется узнать, куда они все ушли и почему. Чтобы завтра все прошло без сучка и задоринки.
Геринг любил козырнуть простонародными идиомами, хотя русский язык и не был для него родным. Он был твердо убежден, что настоящее его призвание — быть гениальным русским писателем. И сценаристом. И поэтом. В музыке пока что он себя не пробовал.
