После первых же выстрелов Знаменского псы сами ринулись в бой, разгрызая зараженным кости, хватая их за глотку, валя на землю и даже сдергивая их со «второго яруса». Животные явно не принимали этих «людей» за людей.
Опустошив магазин помпового ружья и отбросив его, Знаменский свернул в темную подворотню, где на него вышла массивная тень, вращая каменюкой на унитазной цепочке. Морпех, присев, пропустил камень над головой и в нижнем полуобороте сбил толстомясую «тень» на землю. Вращающееся орудие закончило движение, врезавшись зараженному прямо в темя. И опять пролом черепа. Прочность черепных костей у инфицированных явно изменилась. Там, где была сорвана кожа вместе с гиподермой, показалась перфорированная поверхность кости, сквозь которую сочилась зеленовато-бурая слизь.
Выглянув из подворотни, Знаменский увидел ,что и по соседней улице идут зараженные люди, причем в обоих направлениях. С этими было еще хуже, «прохожие» подергивались и конвульсировали, у некоторых слизь выделялась из ушей и сквозь трещины в раздувшемся своде черепа, где явно разошлись по швам составлявшие его кости. Их становилось все больше, словно они ощущали присутствие «чужого». Как будто из-за тесноты некоторые карабкались наверх, наступая босыми ногами на раздутые головы тех, кто оказался внизу…
Кто-то уже пробирается и сзади, из подворотни, с тяжелым сопением, шлепая голыми отечными ступнями по каменной плитке. Куда теперь?
Рядом со скрежетом тормозов и взвизгом шин остановился внедорожник с тонированными стеклами, отбросив парочку зараженных на стену дома. И хотя стекло осталось поднятым, зазвучал голос.
– Садись, солдат, если не хочешь стать одним из них. Время на размышления – миллисекунда.
Щелкнул замок дверцы и Знаменский влетел в кабину; машина резко тронулась, когда он не успел еще втянуть ноги.
– Реакция у тебя есть, – послышалось с водительского места, – а вот умозаключениям что-то мешает. Иначе бы ты не оказался в данном месте и в данное время.
Знаменский поднял голову от сидения и в этот момент машину несколько раз тряхнуло – на переднем стекле осталось несколько бурых потеков; заодно к нему прилип и скальп с длинными волосами. Сзади на дороге остались несколько лежащих тел и длинная шеренга из зараженных – на их физиономиях, обсаженных сиреневой плесенью, будто застыло удивление.
В водительском кресле сидела молодая женщина с темно-рыжими жесткими волосами; говорила она по-русски с легким акцентом, непонятно каким, кавказским, что ли. Когда полуоборачивалась, был виден миндалевидный разрез глаза и зеленая радужка.
