– Москвичка, москвичка, вставай.
– Что? – спросила Вероника.
– Одевайся, пошли ужинать.
Перед девушкой лежал ее рюкзак с заботливо открытым клапаном.
– Я сейчас.
– Может тебе посветить? – спросил студент.
– Не надо, – Вероника только теперь заметила, что стемнело.
Сумерки уже упали на реку, но розовый свет перистых облаков еще таял в вышине.
Вылезать из спальника оказалось очень холодно. Воздух уже остыл, и после теплого мешка, Вероника быстро замерзла.
– Ну, – сказал Лари, протягивая кружку, – с боевым крещением.
– Брр, – поежилась Вероника, – за вас.
Традиционное бряцанье кружек. Традиционное молчание. Традиционное «еще». Традиционное «ты же лопнешь, деточка». Каждый вечер начинается одинаково. Ни один не повторяется дважды. Через десять минут Доктор пытается вспомнить, что же такое торсионное поле. Еще через минуту об этом забывают, разговор петляет, находится общая тема, и вот уже Паша становится «говорящей головой». Он рассказывает повесть Кинга, настолько жуткую, что она не идет ни в какое сравнение с оригиналом. Вероника понимает, что читала что-то подобное, только когда история рассказана и, как бы невзначай, Паша вспоминает место, где события происходили.
– Кстати, – вспоминает Вероника, – вы обещали рассказать про черного каякера.
– А хочешь ли ты об этом услышать? – спросил Доктор.
– Паша мне все равно расскажет.
– Конечно, расскажу, – соглашается Паша, – но советую предварительно пописать.
Как по команде, все кроме Паши и Оли встают. Они отходят от костра и возвращаются слишком быстро, но этот ритуал выглядит смешно.
– По одной горной речке, – начинает Паша, – плыл каякер. И был он рафтер опытный, снаряжен отменно, лодка его была прочна, а весло длинно. Долго ли он плыл или коротко, да вот только замочил он спички. А без спичек как на сплаве? Никак. Ни тебе табачку закурить, ни на дневку встать.
– Ты же сказал, что он рафтер был опытный.
– Опытный, – подтвердил Паша. – И каждый раз, когда он на сплав шел, упаковывал коробку в гидромешок. Однако была у него еще и кукла.
– Какая кукла?
– Надувная кукла, в полный человеческий рост. Каякер ее брал для большей плавучести и так, чтобы на стоянках не скучно было. Вот. Однажды порвался у него гидромешок, а заплатку поставить нечем, забыл он дома ремкомплект.
– Ты же сказал, что он был опытный, – возмутился Доктор.
– Был, – подтвердил Паша, – но его ремкомплект теща спрятала, чтобы он на речку не ходил.
– А он все-таки пошел? – спросил Доктор.
