Однако моя попытка довести это суждение до сведения экипажа завершилась неудачей. С их точки зрения, я продался Кулашаве с потрохами и теперь ради денег был готов на все, даже на массовое истребление бедняжек-лепешек.
Казалось, процессу ускорения не будет конца, но наконец мы Разогнались. Настал ответственный момент.
Теоретически мы могли бы обойтись сейчас без лепешек: «Мир свободы» находился в пределах досягаемости, и небольшой дополнительный разгон позволил бы нам его настичь. Однако это привело бы к новой отсрочке и к дополнительному насилию над двигателями, поэтому я приказал Джимми запустить новую музыкальную программу. Его это не очень порадовало, но я уже давно перестал обращать внимание на эмоции юнца. Если Ронда и Билко тоже придерживались на сей счет особого мнения, им хватало ума держать язык за зубами.
Заиграла музыка, произошло облепление/разлепление, неуловимое для глаза, и мы снова сели «Миру свободы» на хвост.
Даже мельком увидев его с расстояния двадцати километров, нельзя было не поразиться; теперь, все больше с ним сближаясь, мы и подавно разинули рты. Одно дело — знакомиться с техническими характеристиками, и совсем другое — видеть собственными глазами огромный астероид, прокладывающий себе путь в пустоте.
Зрелище напоминало рекламный ролик из времен Войны Возврата: астероид с неровной поверхностью, яйцевидной формы, километров восемнадцати в длину и двенадцати в поперечнике, освещаемый только светом звезд… Свечение выброса не позволяло разглядеть сами двигатели, но было ясно, что они огромны. Более светлые участки, рассыпанные по поверхности, указывали на местонахождение антенн и сенсоров; я заметил также пару прямоугольников — видимо, люки.
— Он вращается, — прошептал Билко у меня за спиной. Видимо, зрелище так его заворожило, что он забыл об объявленном мне бойкоте. — Видишь, как закручивает выброс из сопла?
— Так они создают искусственное тяготение, — отозвался я. — В те времена еще не изобрели ложную гравитацию.
— Сделаю-ка я спектральный анализ оболочки. — Он застучал по клавиатуре, поглядывая в свой прибор. — Так мы лучше разберемся в этом вращении. Ух ты!
Если бы не ремни, я бы вылетел из кресла.
— В чем дело?
— Какое-то скольжение на фоне звезд, — испуганно ответил Билко, настраивая спектрометр.
— Успокойся, — послышался голос Ронды. — Наверное, это всего лишь лепешка.
— Да, только она нас не облепила, — ответил мой помощник. — Никогда не слышал о лепешках, которые появлялись бы не для того, чтобы покайфовать от бренчания банджо.
