— Если я буду показывать это место, я обязательно вначале позвоню.
— Оставьте сообщение для меня в участке.
— Конечно.
Теперь, когда она была за порогом дома, никто из них в действительности не хотел, чтобы она уходила.
— Вы на самом деле думаете, что я должен снизить цену?
— Может быть, и нет. Пока, во всяком случае.
— Хорошо. Доброй ночи.
— Доброй ночи. И извините…
— Нет, все в порядке.
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Он слышал, как шагала Клер Миллиндер, как открылась и захлопнулась дверца ее «морриса-минора». Все еще гудело сигнальное устройство автомобиля, и Резнику было интересно, сколько времени еще пройдет до того, как владелец или проезжающий полицейский выключат его. Фары автомобиля Клер прочертили дугу на противоположной стене, и он успел заметить ее лицо, прежде чем машина скрылась из виду.
Вернувшись в гостиную, он стал свидетелем того, как Диззи и Пеппер с жадностью пожирают остатки ее бутерброда. Резник посмотрел на свои пластинки, подумал о Лестере Янге, о Джонни Ходжесе, но не смог ни на ком остановиться. Он прошел на кухню, открыл ящик и вытащил нераспечатанное письмо своей бывшей жены. Затем взял миску из мойки, повернулся к плите и зажег газ. Пламя лизнуло край бумаги, потом охватило весь конверт. Когда огонь разгорелся по-настоящему, Резник бросил письмо в мойку и ворошил его концом ножа, пока не убедился, что все полностью сгорело.
Оставшийся пепел он спустил вместе с водой, чтобы не оставалось ничего.
— Гарольд! — Голос был такой приторный, что напоминал соус для спагетти, который делала мама. — Фриман и я сидим в «Ройяле», в верхнем баре. Было бы здорово, если бы вы присоединились к нам и выпили пару стаканчиков. Расслабьтесь. Давайте обговорим все вместе.
— Пошли вы… — ответил Гарольд самым серьезным тоном.
— Кто это был? — крикнула Мария от лестницы. Ее ноги, влажные после ванны, белели под халатом. «Если считать время, которое она проводит в этой хламиде, — подумал Гарольд, — все остальное из ее гардероба можно было бы просто выбросить».
— Никто.
— Но ведь кто-то звонил!
Гарольд оставил жену с ее собственными догадками и пошел искать себе утешение. Все, что он мог сейчас сделать, это взять кока-колы и вообразить, что он хозяин в доме. Он открыл бутылку виски.
Он посмотрел, сколько спиртного осталось в его стакане, и решил удвоить порцию.
— Гарольд! Налей мне выпить и принеси сюда наверх.
Он подошел к двери и закрыл ее, чтобы не слышать ее крика.
— Иди ты, — проговорил он тихо и осторожно, боясь, что она услышит и подумает, что он на самом деле зовет ее к себе.
