— Это мой сериал!
— Нет, Гарольд, вы — всего-навсего режиссер.
— Вот именно.
— Это — мой сериал. Мой!
— Вы наняли меня.
— Ну и что?
— У меня контракт.
— Я знаю и это.
— Тогда вы чертовски здорово знаете, что не можете выгнать меня и взять другого режиссера.
Маккензи покачал головой. Он не думал, что это произойдет таким вот образом.
— Гарольд, это уже сделано.
— Что вы имеете в виду? Что сделано? Ничто не может быть сделано. Что за чепуху вы городите?
— Мы должны сесть и поговорить об этом. Работа…
— Нам не о чем разговаривать.
— Надо договориться.
— Не о чем договариваться!
— Гарольд, он приступает сегодня. Сейчас. Утром.
— Кто это? Кто приступает к работе сегодня утром? Кто?
— Фриман Дэвис.
— Фриман Дэвис?!
— Он прилетает в Ист-Мидленд из Глазго. Без пяти одиннадцать. Я посылаю машину встретить его.
— Фриман Дэвис не может управлять даже движением на проселочной дороге!
— Он получил премию телевидения британских вооруженных сил.
— Для получения такой премии не требуется особого умения.
— Дешевый выпад, Гарольд.
— Это он дешевый режиссер.
— Нет, Гарольд, это вы были дешевкой, — ухмыльнулся Маккензи. — Пятнадцать или более лет в этом бизнесе, и вы все еще… даже дешевле, чем уборщик Клафам Коммон в тихий субботний день. Дэвису придется платить деньги, которые наше производство с трудом может себе позволить.
— Тогда вместо того, чтобы посылать шофера, направьте послание: «Возвращайтесь в Глазго. Вы нужны Шотландии».
— Он нужен нам. Потому что, как бы это ни было дорого, все-таки это дешевле, чем провал всего сериала.
— Это абсурд. Провала не может случиться. После всего, что уже сделано…
Маккензи достал из кармана конверт.
— Вчера в Лондоне состоялось специальное заседание правления компании. Если мы будем отставать от графика съемок хотя бы на полдня, они разорвут контракт и взыщут с меня свои потери. — Он постучал конвертом по столу. — Это было передано мне по факсу в гостиницу вчера вечером.
Он протянул конверт Гарольду, но тот мотнул головой и уставился в пол.
— Мы не увольняем вас, Гарольд.
Гарольд медленно поднял глаза.
— Не думайте так. Ни в коем случае. Не надо так думать. Нет. Вы будете работать вместе. Фриман и вы. Один из вас может репетировать с актерами, оставаясь на площадке, а другой в это время займется редактированием, монтажом заснятых сцен, чтобы мы могли видеть, сколько уже сделано, что еще нужно. Конечно, под вашим наблюдением. Вы — старший партнер, Гарольд. Фриман понимает это. Я бы не предложил ему эту работу, если бы он не согласился на такой расклад. Я полагаю, что это было для него основным побудительным мотивом принять предложение, так как давало ему шанс поработать с таким опытным режиссером, как вы.
