— Единственное, что вы без меня можете сделать, это выпускать примитивные, убогие штучки для пятилетних сопляков.
— Гарольд, вы мелочны и мстительны.
— Если уж речь зашла о мстительности…
— Знаю, знаю, — перебил его Маккензи, всем своим видом показывая, что ему все это надоело. — Итак, я сделал сценарий…
— Нет, Мак, — ответил Гарольд, — вы украли сценарий.
— Хватит, Гарольд!
Это могло продолжаться до бесконечности, как пошлая перебранка между примадоннами бальзаковского возраста, которым нечем больше заняться во время перерыва на обед, если бы в этот момент Фриман Дэвис не открыл дверь и не высунулся посмотреть, о чем шум.
Гарольд проскочил мимо Дэвиса, не обратив на него никакого внимания. Через несколько секунд он снова был в коридоре и с еще большей яростью набросился на продюсера.
— Не могли подождать, не терпелось, Мак? Не терпелось, чтобы этот вонючий выскочка начал заново редактировать — да что там — переделывать то, что я заснял. Резать все на проклятые кусочки!
Если бы Резник быстро не вмешался, кулак Гарольда Роя мог нанести еще больше ущерба Маккензи, чем в прошлый раз.
— Ну-ну, Гарольд, — обратился к режиссеру Резник, сжав правой рукой его запястье, а левой рукой парировав удар с другой стороны, — не совсем хорошая идея при данных обстоятельствах. На этот раз было бы гораздо труднее доказать, что вы были спровоцированы.
— Дайте ему ударить, — заявил Маккензи, но без особой уверенности. — Он не сможет ударить меня дважды и не получить наказания за это.
Резник упорно смотрел в лицо Гарольда Роя, пока тот не отвернулся в сторону и не расслабился.
— Мы должны поговорить, Гарольд и я, — обратился Резник к Маккензи. — Если бы вы смогли предоставить нам место…
— Конечно, — отозвался продюсер примирительно. — Безусловно. Что-нибудь еще?
Резник покачал головой. Дальше по коридору Дайана доедала салат, прислонившись к стене. В ее глазах и даже в уголках рта сверкала улыбка. «Как она может стоять там в одежде маляра, — думал Резник, — и выглядеть такой женственной?»
Сама Дайана Вулф все еще размышляла над тем, как быстро для такого крупного мужчины он движется. Может быть, в нем все-таки есть что-то большее, чем эти его глаза, которые не хотели, чтобы она уходила.
Гарольд Рой сжал кулаки так крепко, что у него побелели костяшки пальцев. Если у него и был какой-то шанс спасти свое положение, то за последние полчаса он его полностью потерял. Теперь начнут распространяться слухи, с их обычной мстительной склонностью к крайним преувеличениям: «Не мог закончить серии», «Не выдерживал графика», «Пьянствовал на съемке», «Избил продюсера». Он должен будет считать за счастье, если сумеет получить работу режиссера шести — десятисекундных рекламных роликов для спутникового телевидения. Некоторые люди, попадающие в подобное положение, где-то пристраиваются, находят где-то тепло и успокоение, другие просто опускают руки и пьют водку, зализывая раны. А что имеет он? Сварливую жену, утоляющую сексуальный голод в компании профессионального уголовника. У него есть также торговец наркотиками с длинным ножом, который с радостью выпустит из него кишки при малейшем подозрении в предательстве.
