— Ты… охотник на меня.
Знакомые вроде бы с детства слова прозвучали чертовски непривычно. Вроде бы все правильно и даже ударение верно расставлено, но все же… Лейтенант несколько секунд пытался поймать, понять, что же это за странность, и сообразил-таки: сами звуки были иными. Даже не акцент, а нечто более глубокое… словно кто-то записал фразу, а перед тем, как проиграть ее, изрядно пошалил с настройками.
— Да. Я — охотник на тебя.
Так вот и попадают на страницы истории, подумал он. В анналы. Седьмой по счету зарегистрированный случай полноценного контакта с «гостем» за всю историю отдела. Впрочем, поправился он, пока еще незарегистрированный. И очень даже просто может таковым и остаться.
— Почему? — спросила она.
— Ты пришла в наш мир.
Она тихонько охнула.
— Вы убили того, кто помог мне… кого я призвала.
— Да.
— Почему? Я пришла в этот мир… Разве это наказуемо смертью?
— Ты сама — смерть.
Кажется, она удивилась. Кажется — потому что на самом деле это почти незаметное движение лицевых мышц могло означать все что угодно. Удивилась… рассердилась… поразилась… расстроилась… Кто знает, как отражаются чувства на лицах обитателей Зазеркалья? И есть ли у них чувства вообще?
— Я — не смерть.
— Ты несешь ее в себе, — тихо сказал лейтенант.
Какой-то дурацкий разговор получается, тоскливо подумал он. Так же могли бы беседовать, скажем, скальпель хирурга и раковая опухоль. Можно ли убедить метастазу, что жрать здоровые клетки — нехорошо?
— Не понимаю.
Лейтенант вздохнул.
— На тебе отпечаток твоего мира. Вернее, — он досадливо поморщился, — в тебе. В твоей голове. Его часть. Ты — его часть. И то, к чему ты прикасаешься, тоже получает этот отпечаток. Чем больше таких следов, тем тоньше грань между мирами. Однажды эта грань может попросту исчезнуть, и тогда, — лейтенант резко развел ладони, — все. Большой бум. Взаимоаннигиляция… если ты сумеешь понять это слово.
— Конец всего?
— Конец обоих миров, — сказал он. — Того, где мы сейчас, — и того, из которого ты пришла. Остальные уцелеют. А может, — коротко усмехнулся лейтенант, — и нет. Может, все мироздание махом накроется.
— Из-за меня… смерть всего мира! Только из-за меня? Одна… — Следующее слово Алексей не смог даже разобрать, настолько непривычным было его звучание. И уж тем более воспроизвести его в виде букв. Шелест весенних листьев, плеск ручья, крик осенней стаи и хруст первого снега — попробуйте-ка сплавить все это в единое целое. — Одна может погубить миры? В любой миг?
