— Жалко, — сказала она, — кончается отпуск. А тайги я так толком и не видала, все мечталось в зимовье пожить, побродить по ночному лесу…
— А что?! — сказал Семен. — Пошли. Здесь недалеко, километров пять, есть зимовье… Если хочешь, я провожу…
Ирина придвинулась к нему, и он увидел, что она улыбается:
— Чего еще придумал?
— Да нет, я ничего, — начал оправдываться он, — просто так… Если хочешь, я провожу…
— Подумаем, — с хитринкой в голосе сказала Ирина и потянула Семена за рукав. — Нас ждут. А через час потихоньку, чтоб никто не заметил, пойдем.
— Заметят, как так не заметят, — сказал Семен. — Ты же одна…
— Ничего. Придумаем. Только учти, сходим на зимовье и назад.
— Конечно, — обрадовался Семен, все еще не веря, что ему удалось склонить так легко эту красивую, веселую москвичку.
— Знаешь, Ирина, — начал было Семен, — ты на одну женщину здорово смахиваешь…
— О господи! И этот: «Вы на кого-то похожи!» Ты серьезно, что ли?
— Я такую видал… А што?
— Ладно, — перебила его Ирина. — Пойдем. Потом расскажешь…
Рассвет поднимал темноту над морем. Поддавалась она с трудом, провисая над водой, и прозрачная светлая кайма, то возникая, то пропадая, куда-то тянулась по горизонту неровно, коряво. Вокруг было тихо, только под берегом однотонно шуршал несильный накат. Из двери зимовья, что стояло на выгоревшем, безлесом юру, было видно, как мигает в поселке на крыше станции газовый маячок.
Ирина сидела на приступке, кутаясь в платок. Семен возился возле железной печурки. Огонь рвался из раскрытой дверцы, освещая его суровое, сосредоточенное лицо. Тень от Семена вспыхивала на противоположной стене, огромная, несуразная. Зимовье было старым, на низких нарах лежали потерявшие хвою ветки. Семен стучал полешком об пол, откалывая щепки, совал их в огонь, и зимовье быстро нагревалось.
— А вы красивый парень, — задумчиво сказала Ирина, — вам бы в кино сниматься. Лесной человек… Егерь — красивое слово…
— Скоро чай будет готов…
Он подошел к Ирине с двумя кружками.
— По предпоследней… Я вам совсем капельку капнул…
— Ну, если по предпоследней… А ловко мы убежали от всех? Пусть ищут…
— Баловство, — усмехнулся Семен, вспомнив, как Ирина затеяла под утро игру в прятки и они потихоньку смотались сюда.
Закусили холодной колбасой, которую Семен принес в кармане. Колбаса пахла махоркой.
— Дождемся солнца и пойдем назад. На пароход бы не опоздать.
— Не опоздаем. Я ведь тоже им поплыву, — проговорил Семен, но тут же поправился: — Хотел плыть, да дела задержали… Не опоздаем… Здесь ходу-то час всего…
