— Ты же тоже снимал, правда? Значит, можно будет выбрать наиболее выигрышные ракурсы и сделать отличный фильм…
Напоминать ей о том, что мы практически всё время стояли рядом и наши записи мало чем отличаются друг от друга, я не стал — она была всецело захвачена предвкушением создания голофильма, и расстраивать её так было бы жестоко…
Сигнал о проникновении в Систему постороннего её клон подал часа через три после нашего возвращения с прогулки. К этому времени мы успели поужинать, просмотреть сделанный девушкой фильм, наплаваться и завалиться на лежаки около бассейна. Наполовину отключившись от щебетания слегка перепившей за ужином Элли, я внимательно просмотрел внесённые незваным гостем изменения в программу климатизатора дома и онемел: великолепно написанный вирус должен был спровоцировать небольшой сбой программы насыщения воздуха микроэлементами и самоуничтожиться. А Эль, надышавшись во сне угарным газом, — умереть!
Ошалело посмотрев на весело жестикулирующую девушку, я снова перепроверил свои расчёты — ошибки быть не могло. Господин Максимилиан Шульке, экс-начальник смены охраны семьи Беолли, или человек, воспользовавшийся его доступом в Сеть, обладал весьма и весьма неплохими навыками в программировании.
— Рейг! Ты меня слышишь? — почувствовав, что я ушёл в свои мысли, обиделась Эль, и я, решив, что Шульке подождёт, солгал:
— Слышу… Просто обдумывал завтрашний день и заказывал бронь в одном очень неплохом ресторанчике на Западном побережье…
— Они готовят лучше, чем ты? — не поверила девушка.
— Не знаю… — улыбнулся я. — Не пробовал… Но если верить проспектам в Сети, то там красиво…
— Не хочу в ресторан. Там — люди… Не пойдём, ладно? — жалобно посмотрев мне в глаза, взмолилась моя хозяйка. — Ненавижу этих стервятников! Кстати, можно тебя попросить?
— Можно… — чувствуя, что она вспомнила свои ощущения при подключении и хочет повторить, пробормотал я.
— Позволь мне ещё раз попробовать… ну ты понимаешь, правда?
Я молча пододвинул к ней поближе кресло и активировал связь. Эль, глядя на меня расширенными глазами, задрожала от нахлынувших на неё чувств и судорожно облизнула языком пересохшие губы:
— Не отключай, пожалуйста… ещё немного, ладно?
Я закрыл глаза и, откинувшись на спинку кресла, погрузился в её ощущения.
Девушке было тяжело. Её колотило так, что мне стало не по себе — пытающаяся ощущать, она примеряла мои чувства на себя! Сочувствуя и сопереживая мне так, что я вдруг перестал понимать, где заканчиваются мои чувства и начинаются её. В какой-то момент я вдруг понял, что вот-вот сойду с ума — её ощущения усиливали мои, что, в свою очередь, сказывалось на силе её переживаний, и этот безумный эмоциональный резонанс грозился выйти из-под контроля!
