Потом, в начале мая, был Всесоюзный кинофестиваль, на который он достал Шуме и его подружке Оле пригласительные. Правда, смотреть на фестивале оказалось нечего: советское кино само уже зевало от затянувшегося военно-полевого романа и, казалось, было готово прокатывать его без свидетелей. Сотник повел жену и дочь только на грузинскую комедию, ему хвалили «Голубые горы» Шенгелая. Но фильм оказался безрадостным и заунывным, как «Сулико» на концерте в День милиции.
После показа они сели по-семейному в баре на втором этаже: Шума с Олей и Сотник с Леной и Иркой. Ирка ела мороженое и скучала, она не понимала, почему эту производственную труху называют комедией. Во всем фильме ей понравились только мотоциклисты. Скучала и Елена, но у нее было занятие: она разглядывала лица за соседними столиками и искала знакомых. Сотник что-то толковал тогда о смелости режиссера, о том, что на Украине такой фильм никогда бы не дали снять. Никогда, никому и ни за что. И на фестивале в Киеве картину показали только потому, что Шенгелая – большая шишка в грузинском кино. Но решительная Оля не соглашалась, сердилась и говорила, что фильм только кажется смелым, а на самом деле это обычная грузинская фига в кармане старых советских штанов. Смелость режиссера совсем не в том, чтобы так скучно рассказывать о том, что все и без него знают. Тут обрадовалась и захлопала в ладоши Ирка – она поняла, что фильм ей не понравился не потому, что она дура малолетняя и ничего не понимает, а потому, что он и в самом деле скучный. У Сотника еще тогда мелькнула мысль, что Оля, пожалуй, ближе к Ирке, чем к Елене. А Шума просто пил коньяк и не то слушал свою любовницу и молча соглашался с ней, не то вообще ни о чем не думал и просто пил коньяк.
– Слушай, киноман, – набрав номер Шумицкого, Сотник, конечно, вспомнил их посиделки на фестивале, но заговорил о другом, – на следующей неделе будет закрытый показ. «Город женщин» Феллини. Могу заказать для тебя два приглашения, если интересно, конечно. Фильм как раз для таких, как мы с тобой, героически перешагнувших кризис среднего возраста и даже не заметивших его.
– Отлично! – обрадовался Шума. – Бери! Твой Феллини, конечно, насквозь гнилой, но не тухлый.
– Сам придумал?
– Нет, это Оля мне недавно объяснила.
– Образно объяснила, – засмеялся Сотник. – Хорошо, значит, я заказываю для тебя два пригласительных. И еще вот что: сегодня у моей Ирины день рождения. Я вас с Олей приглашаю. Ты ведь свободен вечером?
