Вечером, как обычно, старшие мальчики дружно и почти мгновенно улеглись по кроватям.
В спальне было темно, и только неясно светлели квадраты раскрытых настежь окон. Ночной влажный воздух вместе с запахом трав и цветов вливался в комнату.
— Сегодня кому итти? — вполголоса спросил толстый Генка, приподнимаясь на локте. Кровать под ним взвизгнула и закряхтела.
— Сегодня Аркадию, — тонким голоском сказал Кузя. — Аркаша, нынче твой черёд.
— Знаю, — шепотом подтвердил Аркаша. — Сегодня моя очередь.
— Беги пораньше, — сказал Женя Воробьёв неумного начальническим тоном. Он старший и слегка верховодит мальчиками. — Пораньше несись, а то проворонишь, как вчера Генка.
— Да-а, — обиженно сказал Генка, — а чем я виноват, если Софья Николаевна с ночным обходом явилась? Мне итти, а она, как нарочно, из комнаты ни на шаг…
— Виноват, не виноват, а прозевал, — проговорил Женя. — Самое начало прозевал. Скажешь, нет?
— Прозевал, — мрачно подтвердил Генка.
— Правда, Аркадий, — послышался с дальней кровати голос Коли Бабурина, — беги лучше сейчас, а то опять дежурная нагрянет!
— Нет, — быстро проговорил Кузя, — сегодня никто не нагрянет: сегодня ночная дежурная не Софья Николаевна, а Галя. Галя в эту пору не ходит по комнатам.
— Всё равно, пусть сейчас идёт, — проговорил Женя. — Знаешь, Аркадий, лучше возьми левее, огородами: значительно безопаснее.
— Ладно, — сказал Аркадий и выскользнул из-под одеяла.
Оказывается, он и не раздевался (ох, если бы об этом знала Софья Николаевна!), а улёгся в кровать прямо в штанах и рубашке.
— Обратно скоро не ждите, — сказал он.
И, перекинувшись через подоконник, спрыгнул вниз и пропал в тёмных зарослях бузины.
Мальчики сразу, словно сговорившись, замолчали.
Тихо. Только два осенних комарика тонко и печально выводят комариный дуэт на своих свистульках.
Аркаша вылез из бузины и огляделся.
Никого.
Путь открыт и безопасен.
И такая тишина, что, кажется, упади с берёзы сухой лист — услышишь его падение…
Никаких голосов. Только перекликаются молотилки на колхозных токах. Но и этот звук не мешает тишине.
Свой золотой путь прочертила на небе лёгкая падучая звезда. Куда-то скатилась в темноту и пропала… Звёзд падает в августе великое множество. Недавно они вместе с Наташей взялись подсчитать, сколько их скатится за один вечер. Досчитали до ста сорока трёх, и надоело. Ему-то не надоело, а Наташе надоело. «Ну их, эти падучие звёзды!» — воскликнула она и умчалась на поляну играть в пятнашки…
