— Ты уверена?
— Да. В том деле, что нам всем предстоит, пригодится любая помощь, даже эта.
Мэдди пришлось смириться с решением подруги, но она дала себе слово, что будет внимательно следить за ней и при первых же признаках иррационального поведения, расскажет об этом леди Маргарет. Она одна, из всех, имела безграничное влияние на Мэл, как мать, как старшая подруга, как человек с несравнимо большим жизненным опытом.
И только утром, она вдруг поняла, что не давало ей покоя ночью — воспоминание о том, какой стала жена пекаря после приема этой настойки. Женщина перестала медленно умирать, но теплота ушла из глаз, заменяясь ледяной стужей, и даже после нового брака и рождения детей, Мэдди больше никогда не слышала ее заразительного, беззаботного смеха, от которого невольно теплело в душе.
Осознав это, она бросилась в комнату Мэл даже толком не одевшись, но застала только пустоту.
— Вы леди Мэл ищете? — спросила появившаяся на пороге Джули.
— Да, ты знаешь, где она?
— Они уехали рано утром.
— Как уехали? Куда?
— Я не знаю, мне не говорят.
— И когда они вернутся?
Как рассказала леди Маргарет, очень удивленная взволнованным видом девушки, Мэл, Сорос, Феликс и Андре отправились к границе, встречать королеву Вестралии.
— Значит, я опоздала, — простонала Мэдди, опускаясь на диван.
— Да что случилось? Мэл угрожает опасность?
— Более страшная, чем вы можете себе представить, — призналась девушка, пугая леди Маргарет еще больше.
— Что, что это за опасность? — требовательно спросила она.
— Мэл рискует потерять себя, и я боюсь, что даже понимание этого, ее не остановит.
* * *
Леди Ровенна Элиран бродила по разбитому кораблю. Палуба, рубка, каюты, нигде она не могла найти ответов, что мучили ее. Как это случилось? Почему именно он? Почему все эти безграмотные обезьяны выжили, а он…
Она никогда не чувствовала столько горя, столько гнева.
— Матушка.
— Я же просила не называть меня так, Дэйтон, — процедила она и посмотрела на сына. Как бы она хотела, чтобы это был его сын, тогда, быть может, ей было бы чуть легче, но он не был, еще одно напоминание о жертвах на которые пришлось пойти, чтобы добиться любви короля, а в итоге что? Боль и одиночество.
— Простите, миледи, — смиренно опустил взгляд юноша. Он уже давно растерял все свои иллюзии на счет матери. Он любил ее, но и понимал, что в ее душе, в сердце для него почти нет места. Впрочем, равнодушие матери с лихвой компенсировали отец и Сорос, его любимый учитель. В последнее время, со встречи с Мэл, они с отцом сильно отдалились друг от друга, отчасти он сам этого хотел. Невыносимо было видеть их счастье, их любовь, нежность друг к другу, ведь все это он хотел для себя…
