Было уже поздно, и я поспешила по безлюдной стоянке к своей старенькой синей «Хонде», видя, как в холодном воздухе моё дыхание превращалось в белое облако. Открыв дверь машины, я со странным предчувствием осмотрелась по сторонам. В зимней холодной ночи деревья и кусты, окружавшие здание, напоминали тёмных стражей, и мне казалось, что из них за мной кто-то наблюдал.
Я всматривалась в деревья до тех пор, пока неожиданное движение не заставило меня со вскриком подпрыгнуть. Я выдохнула от облегчения, когда увидела, что из зарослей выбежал олень, грациозно перепрыгнув через ограду и исчезнув в темноте.
Боже, у меня чуть не разорвалось сердце от испуга. Очевидно, всё то, что происходило в моей жизни в последнее время, влияло на меня сильнее, чем мне казалось. Чертыхнувшись на свою собственную паранойю, я завела машину и поехала домой.
Уже поднимаясь по заснеженной лестнице к своей квартире, я с виной вспомнила о несчастном Тигре, которому пришлось весь день провести в одиночестве. Он вряд ли был счастлив по этому поводу, и я, подойдя к двери, настороженно прислушивалась, не мяукал ли он на пороге.
– Привет, Кэтлин.
Моя голова дёрнулась вверх от удивления. Недалеко от моей двери стояла тёмная фигура.
– Я думала, что ты уже не вернёшься домой.
Прищурившись, я всматривалась в темноту. Голос казался мне знакомым, точно также как и запах сигарет.
– Кто здесь? – спросила я.
Тонкий силуэт вышел в тусклый свет, и мои пальцы разжались, выронив ключи.
На меня смотрела Сиджи – девушка, которая меня спасла и предала.
Глава пятая
Несмотря на свою непринуждённую манеру держаться, Сиджи явно замёрзла, поэтому, когда она затушила полу-докуренную сигарету, я пригласила её в квартиру. Возможно, это был не самый умный поступок с моей стороны, но она выглядела очень юной и испуганной. Я даже представить себе не могла, что именно могло её так испугать.
Протянув ей одеяло, чтобы она могла укутаться, я прошла на кухню и сварила кофе. Уже было поздно для кофеина, но у меня было предчувствие, что он мог мне ещё понадобиться. Протянув Сиджи горячую кружку, я села рядом с ней на диван в ожидании, что она скажет.
– Я знаю, ты, наверное, не понимаешь, почему я здесь, – начала она, всматриваясь в кружку. – Честно говоря, я удивлена, что ты вообще меня пустила. Хотя нет… – вздохнула она, – ты всегда была слишком доброй к людям.
– Ты хотела сказать, слишком доброй к тем людям, которые этого не заслуживают? – переспросила я с горечью.
