— Что?! — прокричал окончательно вышедший из себя монарх.
Такой оборот дела полностью выбил его из колеи. Его воины, лорды, инглендская знать начали переходить на сторону врага! Олаф горящим взором обвел окружающих, но вокруг светились глаза, полные собачьей преданности.
— Ты лжешь! Такого не может быть! Если я найду останки Локкинсона, ты, сакс, умрешь самой страшной смертью, какую только может представить человек! — злобно ткнул конунг пальцем в раненого, но в глубине души Торкланд уже знал, что тот говорит правду. — Ладно, дайте ему вина и снимите эти железные лохмотья, — смягчился король. — Ну, Локкинсон, мерзкий датчанин, дай мне только до тебя добраться, я изжарю тебя на одном вертеле вместе с твоим приятелем.
Исчерпав угрозы, Олаф тяжело опустился на камень.
— Куда пошли драккары? — устало спросил он.
— В открытое море.
Норманны вдоволь потешились и, нагрузив корабли сокровищами, возвращались домой. Он проиграл, надо было поворачивать обратно. Торкланд вдруг представил насмешливое выражение лица своей дорогой королевы, и ему тоже захотелось сесть на корабль и последовать примеру своих врагов.
Олаф встал с камня и, повернувшись спиной к собеседнику, поскольку потерял всякий интерес к раненому воину, направился к своему коню.
— Но уплыли не все, — услышал Торкланд хриплый голос.
— Как не все?! — обернулся король. — В городе еще кто-то есть?
— Нет, из города они ушли еще пополудни.
— Рассказывай! Не тяни, и я сделаю тебя лордом! — вскричал возбужденный Торкланд.
Он тряс несчастного стражника за плечи, а взгляд его снова светился тем загадочным блеском, который придавал королю божественности в глазах его подданных.
— К тому времени, когда эти варвары закончили грабить и подожгли город, я немножко очухался и выбрался из-под завала. Встать на ноги я еще не мог и потому передвигался ползком. Я вылез из горящих развалин на улицу и замер, так как мимо меня шла небольшая группа норманнов, человек, может, десять, я не смог их сосчитать. Они вели лошадей из конюшни лорда Локкинсона. Седельные сумки были наполнены. Когда грабители поднялись по дороге и исчезли за холмом, я понял, что на корабли они не вернутся. Как оказалось, я не ошибся. Встав на ноги и придерживаясь за что только можно было ухватиться, я добрался до пристани. Три нагруженные ладьи уходили в море.
Раненый стражник закашлялся и застонал. Остатки кольчуги с него уже сняли, разобрав ее по частям, сняли и рваный подкольчужник. Воин сидел в одной тунике, перепачканной засохшей кровью.
