Меня сразу заинтересовалъ этотъ разговоръ, и я пробралась на свое мѣсто за цвѣтами и сѣла. Въ это время по бульвару прошла какая-то шумная толпа и заглушила то, что говорилось на скамьѣ. Когда все умолкло, я опять услышала тотъ же голосъ:
«Поймите, какъ неважно все, что связано со своимъ „я“ и „я“ себѣ подобныхъ», — говорилъ онъ.
А чей-то женскій голосъ прервалъ его:
«Это проповѣдь индиферентизма и бездушія»…
«Вовсе нѣтъ! Имѣйте благородные инстинкты и дѣлайте только крупныя, только доблестныя дѣла. Или — по меньшей мѣрѣ — стремитесь къ нимъ, но не давайте миражу человѣческихъ дѣлъ такъ всецѣло владѣть собою»…
Юлія Сергѣевна замолчала и задумалась. Мужъ тихо сказалъ:
— Дальше?
— Я слушала, затаивъ дыханіе, и боялась проронить хоть одно слово. И помню, до сихъ поръ все, что онъ говорилъ… И помню, какъ мнѣ казалось, что онъ говорилъ со мной, и какъ было непріятно, когда кто-то третій, сидѣвшій на скамейкѣ, сказалъ:
«Не пора ли домой, Елена? Нашъ Григорій поѣхалъ на своемъ конькѣ, не догонишь».
— И сразу все стихло. Они ушли молча, а я долго сидѣла за моими цвѣтами и перебирала въ головѣ все, что слышала.
— На другое утро ужъ я проснулась съ какимъ-то пріятнымъ чувствомъ… Бываетъ такъ иногда: не сознаешь еще, что есть пріятное, а какъ-то чувствуешь, что оно есть… Весь день прошелъ въ ожиданіи вечера. Наши всѣ ушли «на музыку» въ городской садъ, а я, подъ какимъ-то предлогомъ, осталась дома. Весь вечеръ я сидѣла на балконѣ и ждала. Кого, чего ждала? — не знаю… И на третій и на четвертый вечеръ я не слыхала знакомыхъ голосовъ. Я уже перестала ждать, когда случайно, выйдя на балконъ съ кѣмъ-то изъ своихъ, я услыхала бодрый громкій разговоръ… Я сейчасъ же узнала его голосъ… Я услыхала только отдѣльныя слова, но мнѣ показалось, что онъ говоритъ о чемъ-то необыкновенномъ. И когда онъ прошелъ, я еще долго слышала его голосъ и всѣми думами летѣла за нимъ…
— И все это, не видя «его»? — съ насмѣшкой спросилъ Александръ Николаевичъ.
— Я увидѣла его очень скоро… Мы шли съ тетей Машей и она разсказывала мнѣ про Москву, про свои выѣзды, про свои успѣхи, ужъ не помню хорошо о чемъ, но только помню, что она говорила — какъ всегда — о себѣ… Вдругъ я услыхала сзади знакомый голосъ. По узкому тротуару, за нами кто-то шелъ и не обгонялъ. Я прислушалась.
«Да, пресмыкающіяся!.. — горячо говорилъ онъ. — Вѣчно ползать по землѣ… Всю жизнь не отрываться отъ нея ни на минуту, чтобы въ нее-же уйдти… Конечно, пресмыкающіяся!.. и вы будете такая же, если не вырветесь отсюда…»
