- Ну, а что ты можешь сделать? - спрашивает.
- А что надо, то и смогу. Сами не хотите добрыми быть - так заставим! Обрадовались, - говорю, - что Контакт не получился? Ничего! Будет вам Контакт, ни в какой пещере не спрячетесь! Я, - говорю, - сперва людей найду, вот таких, как сам, долгоживущих, чтоб дети учиться успевали. А там уж, как хотел, так и сделаю: никто небось торопить не станет. Сам их полюблю и себя полюбить заставлю, своим стану, кровным, чтоб и позабыли, что пришлый я. А чему здесь научился - так оно пригодится, я с этим много добра людям сделаю, чтоб меня любили-почитали.
- Ну и что? - спрашивает. - Чем это поможет?
- А то, - говорю, - что правды-то я им не скажу, не стану на вас напускать. Они за братьев вас почитать будут, сами в Колодцы полезут, с родней свидеться! Тут уж вы никуда не денетесь, эти самые ваши этические нормы не дадут, потому что все на глазах, негде от правды спрятаться. Что, - спрашиваю, - худой план?
Помолчал он, подумал.
- Не знаю, Ули, - говорит, - может быть, ты и прав. Если нам навяжут Контакт, мы, действительно, никуда не денемся. Я вот впервые задумался о другом.
- О чем? - спрашиваю.
- Будете ли вы сами к нам добры?
- Когда?
- Когда-нибудь, когда сравняетесь с нами.
